07.10.2003
На вопросы "Журнала" отвечает глава российского представительства Фонда гражданских свобод, один из организаторов фестиваля Павел Арсеньев
– Павел Леонидович, по вашему мнению, на Медведева надавили?
– Мне кажется, что все гораздо хуже. Мы возвращаемся в старые времена, люди вспомнили то, чему нас усиленно учили последние 60–70 лет, опять появилась боязнь и самоцензура. Опять думают, как бы чего не вышло, а что Иван Иванович скажет. Я не думаю, что его кто-то сильно к чему-нибудь вынуждал, скорее он сам себя вынудил. Помните, был такой мультфильм старый, когда котенок щенку говорит: "Давай бояться вместе". Вот эта история, в сущности, о том же. Я не сомневаюсь, что руководство Киноцентра долго и мучительно обсуждало эту ситуацию, и в конце концов они все-таки решили бояться. Вместе. Возвращается ситуация, знакомая нам опять же с советских времен. Приличный вроде бы человек, а принимает стыдные решения, и приходится отделять этого самого человека от его решений.
– А когда подписывался договор, неужели не было понятно, о чем будут фильмы?
– Я думаю, что в тот момент Киноцентр повел себя как нормальный "хозяйствующий субъект", чья цель – продажа зала зрителям или организациям. Понимание пришло потом.
– Правда ли, что Киноцентр сначала предложил убрать несколько фильмов?
– Дело в том, что в оргкомитет вошли все наиболее значимые московские правозащитные организации, они составили оргкомитет вполне определенного фестиваля, а если убрать один, второй, третий, четвертый фильмы, то это будет уже какой-то совсем другой фестиваль. Поначалу речь шла лишь об одном фильме "Покушение на Россию", и мы были готовы пожертвовать этой лентой, чтобы фестиваль состоялся в Киноцентре. У Киноцентра есть определенные традиции, известность, имидж, вполне для этого подходящий. Но когда мы согласились убрать один фильм, сказали, что вообще ничего не надо. Ну, не надо так не надо.
– Пострадал ли фестиваль в результате запрета?
– Нет, я думаю, что благодаря этой истории он даже выиграл. Если у кого-то была цель сорвать фестиваль, то результат-то получился обратный. О его проведении теперь знают все. Я раньше не понимал, о чем будут писать журналисты. Про кино? Как-то непонятно. Зато теперь понятно, о чем все будут писать. Не о кино.
– Известна ли вам какая-то официальная реакция Кремля на те фестивали, что прошли в Англии и США?
– Власть просто их "не заметила". Позиция достаточно профессиональная. Наверху прекрасно понимают основной закон современной жизни: если о чем-то не говорить, значит, этого не существует. Если взять происходящее в Чечне, то тут это тоже срабатывает. Только, если о чеченской проблеме не говорить, она же не исчезнет. Так и живем – с широко закрытыми глазами.