28.12.2005
Ахмед Магомедов. Эксперты: Дагестан устроен гораздо сложнее Чечни.
За последние два дня в Дагестане было совершено два покушения на сотрудников правоохранительных органов. В результате диверсий в Махачкале и Хасавюрте погибли два офицера милиции.
Обстановка в этой северокавказской республике накалена до предела: с начала года произошло более ста терактов. По данным МВД, в Дагестане сегодня насчитывается более 2 тысяч боевиков, объявивших настоящую войну правоохранительным органам. Политологи говорят, что в эскалации напряженности заинтересованы многие: действующие власти, представители оппозиции, федеральные чиновники, религиозные экстремисты. Сейчас в Дагестан из различных регионов России стянуто около 4 тысяч сотрудников МВД и военнослужащих внутренних войск. Однако, по мнению экспертов, применение силы может привести к непредсказуемым последствиям.
Примерно в 21.00 во вторник в центре Махачкалы, на улице Ирчи Казака, был обстрелян служебный автомобиль «Волга» замминистра ВД Дагестана Магомеда Газимагомедова. В результате нападения погибли его сын - капитан УФСБ России по Дагестану Магомедрашат, а также водитель полковника старший прапорщик милиции. Сам замминистра не пострадал.
Уже на следующий день было совершено другое покушение на сотрудников милиции. Примерно в 13:30 на улице Пролетарская г. Хасавюрта на пути следования милицейского патруля было приведено в действие самодельное взрывное устройство. Бомба сработала с запозданием, и два патрульных автомобиля МВД Дагестана успели проскочить зону поражения. Никто из милиционеров не пострадал. Легкие ранения осколками стекол получил водитель ехавшей следом машины, она же получила незначительные повреждения. Взрывной волной выбило стекла в расположенных вблизи жилых домах.
В целом ситуация в республике напоминает кипящий котел, с которого вот-вот сорвет крышку.
Терактов больше, чем в Чечне
В последнее время информационные сводки, поступающие из Дагестана, напоминают военные. Значительную часть новостей занимают сведения о взрывах, обстрелах, диверсиях на газопроводах и заказных убийствах.
«Зона контртеррористической операции расширилась, - откровенно говорят в правоохранительных органах республики. - Теперь бандиты активизировались и в Дагестане. Судите сами, с начала 2005 года число терактов, совершенных в этом регионе России, превысило 100 - гораздо больше, чем в Чечне. Конечно, утверждения чеченских властей о том, что на их территории практически не осталось террористов и боевиков и все перебрались в Дагестан, мало соответствуют действительности. Однако диверсионная война и в самом деле распространилась на эту северокавказскую республику».
Чья это война?
Все чаще преступления, совершенные в Дагестане, называют громкими, «резонансными». Однако не все они - дело рук террористического подполья. Да, ответственность за самые крупные диверсии, вроде взрыва мины в Каспийске 9 мая 2002 года (тогда погибли 43 человека, ранения получили более 100 человек) или взрыва фугаса в Махачкале 1 июля 2005 года (11 погибших, 15 раненых), действительно лежит на представителях крупных банд боевиков. Они и сами нередко объявляют о своем «авторстве». Но громкие убийства высокопоставленных государственных руководителей, известных политиков и видных общественных деятелей в правоохранительных органах связывают как с террористическими группировками, так и с интригами местных руководителей, борющихся за власть. К таким преступлениям можно отнести расправы над министром по национальной политике, информации и внешним связям Магомедсалихом Гусаевым 27 августа 2003 года и заместителем министра внутренних дел Магомедом Омаровым 2 февраля 2005 года.
Нередко жертвами покушений становятся чиновники районного уровня. Например, 4 марта 2004 года был убит глава администрации Буйнакского района Дагестана Магомедрасул Алхлаев. В республике говорят, что за подобными преступлениями может стоять что угодно - от мести мелких террористических ячеек до обычных хозяйственных споров.
Однако наиболее «популярными» в последнее время стали всевозможные атаки на сотрудников правоохранительных органов. Наряду с общепринятой «террористической» версией войны против милиции существуют и другие. Первая объясняет часть взрывов давней клановой войной между преимущественно аварским руководством милиции (министр внутренних дел республики - аварец Адильгерей Магомедтагиров) и даргинским руководством Махачкалы (мэр - даргинец Саид Амиров). Вторая версия приписывает часть терактов республиканским либо федеральным силовым ведомствам. Многие уверены, что чиновники могут намеренно провоцировать рост диверсионной активности для извлечения политических дивидендов.
С обидой на милицию
И все же подавляющее большинство преступлений власти приписывают членам различных диверсионно-террористических группировок. По данным дагестанских силовиков это в основном ваххабиты, образовавшие своеобразное «боевое крыло», связанное с лидерами чеченских боевиков.
«Главным дагестанским террористом считается Раппани Халилов, возглавляющий дагестанский «Джихад», - рассказали Агентству национальных новостей в МВД Дагестана. - Его ликвидацией сейчас активно занимаются спецслужбы. Существует также известный всем джамаат «Шариат», главарем которого был убитый 6 июля этого года Расул Макашарипов.
Оставшиеся члены этой группы базируются в основном в Махачкале и прилегающем к ней горно-лесном массиве Тарки-Тау. Различные диверсии совершают и боевики из так называемых Ногайского батальона, унцукульской группировки и ряда более мелких формирований.
«Сам Расул Макашарипов нередко объяснял свои диверсионные действия против милиционеров местью за применявшиеся к нему жестокие пытки во время допросов. Ведь 1999 году, после вторжения боевиков в Дагестан, когда он был переводчиком Басаева, его посадили в тюрьму, - рассказали в правоохранительных органах республики. - Выйдя на свободу в 2000 году по амнистии, он пообещал, что будет убивать сотрудников силовых структур. Для этого им была создана группа «Дженнет». Вскоре большинство членов этого отряда были уничтожены, и в этом году оставшийся на свободе лидер создал другую группу - «Шариат», которая продолжает совершать теракты на территории Дагестана».
Дагестанские политологи усматривают в действиях большинства экстремистов не только «обиду» на правоохранительные органы. «Простые граждане нередко становятся боевиками и по другим причинам, - объяснил АНН руководитель Центра политических и социологических исследований Дагестана Гамид Курбанов. - Необходимо отметить бедность значительной части республики, особенно горных и полупустынных ее районов. На фоне бедности обостряется давний кризис доверия власти, которую многие воспринимают как исключительно коррупционный механизм, перерабатывающий внутри себя федеральные дотации. Все эти факторы подталкивают часть населения на такую борьбу».
Министр внутренних дел Дагестана Адильгерей Магомедтагиров, выступая по республиканскому телевидению, высказал свое объяснение участившимся нападениям на сотрудников правоохранительных органов: «Милиция стала лучше и качественнее работать, и поэтому бандиты и преступники, чувствуя скорую и неприятную для себя развязку, в свою очередь начали вести активную работу по ликвидации своих противников».
Мятеж выгоден властям…
Не секрет, что, помимо экстремистского подполья, в Дагестане существуют и группы, которые если и не участвуют сами в подготовке и осуществлении взрывов, то, по крайней мере, заинтересованно наблюдают за процессом.
Первая - действующая республиканская власть, которая видит в эскалации напряженности способ сохранить свое положение на неопределенный срок.
«Возможно, нынешняя ситуация в республике является частью стратегического плана действующей власти, - объяснил АНН глава администрации одного из районов Дагестана. - Тем самым она показывает, что является единственным гарантом стабильности в Дагестане.
После вторжения боевиков в республику в августе-сентябре 1999 года рейтинг главы Госсовета Магомедали Магомедова резко повысился. Он регулярно показывает федеральному центру, что только ему под силу справиться с этой проблемой и не допустить дестабилизации в регионе. Тем более, в течение всего периода военных действий в Чечне, когда одна за другой возникали «горячие точки» в других кавказских регионах, Дагестан сохранял относительный мир на своей территории.
Вторая группа - это внутренняя оппозиция, которая, напротив, воспринимает всплеск терроризма как способ дискредитировать существующий режим.
«Дагестанский лидер Магомедали Магомедов стоит перед лицом глубокого кризиса власти, связанного с непокорными членами «Северного альянса» - группы аварских политиков, объединившихся около двух лет назад в Кизляре и Хасавюрте, - сообщил АНН Гамид Курбанов. - Получается, что Магомедов и его команда не контролируют уже до 15\% территории республики. Вот так и вырос рейтинг ведущего «мятежного» политика Сайгидпаши Умаханова.
Господин Умаханов является одной из наиболее важных фигур «Северного альянса». Он самостоятельно принимает решения об участии или неучастии этой организации в тех или иных акциях».
Напомним, что до прошлой осени Дагестан шел навстречу первым в своей истории прямым всеобщим выборам президента, который должен был заменить формального «коллективного президента» - Госсовет (в него входит по одному представителю от каждой из 14 «коренных национальностей»). Фактически же, Дагестаном более 15 лет руководит председатель Госсовета Магомедали Магомедов.
…и в то же время невыгоден
«Долгое время в рамках системы этнических сдержек и противовесов в качестве его преемника рассматривался мэр Махачкалы Саид Амиров, - пояснил АНН Гамид Курбанов. - «Дагестанский Лужков» опирается при этом на могущественную полукриминальную группировку, успешно подпиравшую «даргинский режим» в критические для него дни».
Аварский альянс в лице мэра Хасавюрта Сайгидпаши Умаханова, олимпийского чемпиона Сиднея-2000 Сайгида Муртазалиева и депутата Госдумы Гаджи Махачева создавался с целью оспорить власть у даргинца Магомедова или его возможного преемника. В конце лета прошлого года «Северный альянс» потребовал досрочной отставки Магомедова, а тот в ответ обвинил хасавюртовского мэра в попытке расколоть Дагестан.
Теперь, в связи с предложенной президентом РФ Владимиром Путиным реформой региональных органов власти, выборы президента Дагестану не грозят. Однако противостояние продолжается. В апреле этого года Сайгидпаша Умаханов вновь был избран мэром Хасавюрта, а в ключевом для «Северного альянса» Кизлярском районе оппозиционный кандидат Вячеслав Буров со второй попытки победил ставленника Махачкалы Николая Еремеева. В обоих случаях выборы проходили остро, несмотря на то, что в голосовании участвовали только члены районных собраний.
«Сейчас «Северный альянс» расширился, - заявил АНН на условиях анонимности один из депутатов Народного собрания Дагестана. - К Умаханову, Муртазалиеву и Махачеву добавились депутаты Госдумы РФ Ахмед Билалов и Магомед Гаджиев. Впрочем, последний свою принадлежность к этой группе отрицает.
«Северный альянс» - наиболее активные и последовательные противники действующего режима, готовые идти фактически на любые шаги, чтобы свалить действующее руководство. Потенциал группы довольно высок, в том числе и за счет горных аварских районов, население которых симпатизирует «северянам».
В связи с усилившимися с начала лета слухами о предстоящей отставке Магомедали Магомедова, активизировался и другой сектор политического спектра Дагестана, замкнутый на крупного бизнесмена, депутата Госдумы России Сулеймана Керимова (компания «Нафта-Москва»).
«Сам Керимов, которого уважительно называют дагестанским олигархом, едва ли готов выдвигать свою кандидатуру, - отметил АНН Гамид Курбанов. - Зато его имя связывают с другим лезгинским политиком - заместителем генерального прокурора России Сабиром Кехлеровым. И если любого из членов «Северного альянса» власти могут назвать маргиналом, то последняя кандидатура рассматривается ими гораздо серьезней.
Такой вариант развития событий может напомнить об «ингушском варианте», когда к власти приходит человек в погонах, подчиняющийся непосредственно Кремлю и хотя бы на первых порах лишенный клановых и коррупционных предпочтений.
В прокуратуре Дагестана убеждены, что большинство террористических актов направлены на подрыв авторитета Магомедали Магомедова: «Смысл большинства терактов, совершенных в последнее время в республике, сводится к тому, чтобы обратить внимание федерального центра на то, что власти Дагестана не контролируют обстановку, не могут справиться с ростом преступности, обуздать террористов. Следовательно, надо заменить руководителя республики, назначить на его место молодого, энергичного политика, который со всем этим разберется».
Такого же мнения придерживается и первый заместитель председателя правительства Дагестана Гитиномагомед Гаджимагомедов: «Эти теракты направлены на то, чтобы показать, что власть не справляется с ситуацией. А для этих целей некоторые политики как раз и используют ваххабитов. Они хорошо обучены, умеют взрывать».
«Горячая» командировка
«Федеральный центр оказался заложником сложившейся ситуации. При мирной смене руководства, скорее всего, у власти останутся представители действующего режима, при котором Россия практически не может воздействовать на обстановку в республике, - заявил АНН источник в Госсовете Дагестана. - С другой стороны, более радикальные изменения обернутся многократным ростом напряженности. Несмотря на политическую апатию большей части населения, в республике продолжает действовать система, при которой у каждого из основных субъектов политической жизни есть серьезный мобилизационный резерв. В общей сложности численность этих «вооруженных сил» не превышает 5 тысяч. Но в Дагестане, уже фактически воюющем, активизация этого контингента вполне сможет привести к тотальному вооруженному конфликту».
Возможно, именно поэтому в последнее время в Дагестане резко увеличено присутствие сотрудников «нейтральных» правоохранительных органов. В республику из различных регионов России прикомандировано более 4000 сотрудников милиции и военнослужащих внутренних войск.
«Нужно помнить, что применение в Дагестане вооруженных сил очень опасно, - предостерегает Гамид Курбанов. - Эта республика устроена гораздо сложнее, чем уже много лет воюющая Чечня, как в географическом, так и в социально-политическом плане».