10.08.2008
Андрей Рябов. Народы не могут участвовать в дворовой драке. Политики - не пацаны, чтобы поддаваться на взаимные провокации.
Война и гибель людей всегда порождает прежде всего эмоциональное отношение к происходящему. Но война - это еще и большая политика. А политика, да еще в случае, когда на карту поставлены тысячи человеческих жизней, требует не эмоций, а холодного анализа. Не в том дело, кто кого провоцировал на августовскую войну в зоне грузино-осетинского конфликта. Проблема в том, что политические лидеры в своих кабинетах с непременными национальными флагами за спиной и военные со звездами на погонах существуют, чтобы не поддаваться, как мальчишки в дворовой драке, на провокацию, а действовать из четкого представления о том, что может получиться из большой драки народов.
Если президент Саакашвили думал, что восьмое августа - удобный день для решения осетинского вопроса, поскольку премьер недружественной страны наблюдает за открытием Олимпиады, а ее президент в отпуске, то это не политика - авантюризм. Это тем большая авантюра, если он знал, что Россия ответит на грузинскую акцию превосходящими военными силами, поскольку было очевидно, что никто из «больших друзей» Грузии за нее не вступится.
Непонятна реакция мирового сообщества на трагедию в Южной Осетии, и особенно на то, что ей предшествовало. Сколько было гнева по поводу Зимбабве и Судана! То, что ситуация в зоне грузино-осетинского конфликта идет к войне, никого не волновало, кроме непосредственных сторон конфликта. Почему? Потому, что в Южной Осетии нет ни нефти, ни цветных металлов? Или что-то другое: пусть там воюют, а мы потом предложим собственные миротворческие услуги?
Отдельно о российской позиции. Не понятно, почему в начале грузинской военной операции миротворцы выжидали, давая войскам Саакашвили уничтожать город и его жителей? Почему МЧС ожидало распоряжений о начале эвакуации жителей Южной Осетии, имеющих российские паспорта? Все это подводит к вопросу: почему российские власти медлили с политическим решением? Оказались не готовы? Но тогда к чему риторика о постоянной боеготовности и демонстрация «крутизны»? Или власти России рассчитывали на то, что мир осудит действия Тбилиси? Однако в подобных случаях ООН не способна принять быстрое и адекватное решение. Решения в Нью-Йорке принимаются после того, как конфликт либо завершен, либо принял затяжной характер.
После того, как грузинские части заняли центр Цхинвали, веер возможностей для российской власти сократился до минимума. И восьмого августа, около 13-14 часов по московскому времени, выбора уже не было - кто бы ни находился в этот момент в Кремле или Белом доме.
Но главные вопросы впереди. Чем бы ни закончилась война, коридор возможностей для мирного урегулирования будет очень узким. Возвратиться к прежнему формату крайне сложно. Захотят ли этого политики России, Грузии, обеих Осетий? Захотят ли народы? Признать независимость Южной Осетии - значит обрекать себя на вечную войну с Грузией. Но политики не могут быть пессимистами. Иначе им нужно менять работу. Политики обязаны искать выход даже в ситуации, когда его, кажется, нет.
Экспертное мнение
Ни одна из сторон конфликта теперь не знает, как разойтись
Алексей Малашенко, член научного совета Московского центра Карнеги:
- Склады-вается впечатление, что существовали какие-то договоренности по поводу Абхазии и Осетии, но правила игры были нарушены, и сделал это, видимо, Саакашвили. Он пошел ва-банк, никого не предупредив об операции, и поскольку на этот счет никто не договаривался, ему дали по шапке. Европа его не поддержала: европейцы примеряют ситуацию на себя, и если бы бомбили их границы, то они бы вели себя так же. Наши, кстати, явно не были готовы, не думали, что грузины так далеко зайдут.
Не подтверждается информация Кокойты о большом количестве убитых. Пока реальные данные только о жертвах среди грузин и российских миротворцев. Нет подтверждений информации о геноциде, но началась демонизация грузин.
У меня ощущение, что ни одна из сторон конфликта теперь не знает, как разойтись, но все думают о переговорах. Все готовы уйти, но уйти победителями. Думаю, все это закончится введением международных миротворческих сил. Кто это будет - сложно сказать.