14.08.2008
Правозащитники обратились к уполномоченному по правам человека в РФ Владимиру Лукину.
Уважаемый Владимир Петрович!
Мы, представители правозащитных организаций, многие годы работающих в горячих точках Северо-Кавказского региона, с удовлетворением встретили Ваши высказывания о необходимости учреждения международного трибунала для привлечения к ответственности тех, "кто ответственен за массовые разрушения городов и сел [Южной Осетии], кто дал соответствующее указание и кто их выполнял", в результате чего "погибли сотни, а может быть и больше мирных, ни в чем ни повинных людей, детей, женщин". Мы заявляем о нашей поддержке данного предложения. Мы надеемся, что оно не было продиктовано сиюминутными политическими соображениями. Нам хочется верить, что оно отражает Вашу искреннюю приверженность принципам прав человека, международного гуманитарного права и международного уголовного правосудия, Вашу готовность содействовать преследованию военных преступлений вне зависимости от места их совершения, а также национальности и гражданства предполагаемых преступников и их жертв.
В этой связи хотелось бы напомнить, что Южная Осетия - это часть Кавказа, а нынешний вооруженный конфликт - один из многих вооруженных конфликтов, которые на протяжении последних полутора десятилетий потрясают этот многострадальный регион. Серьезные нарушения гуманитарного права и фундаментальных прав человека - на жизнь, свободу, личную неприкосновенность, защиту от пыток и жестокого обращения - совершались и продолжают совершаться до сих пор в иных его уголках. Причем в ряде случаев в их совершение были вовлечены те же силы, и даже - конкретные лица, что упоминаются сейчас в военных сводках.
Так, в октябре-ноябре 1992 г. при поддержке российской армии осетинские полувоенные формирования, в числе которых были и отряды, переброшенные из Южной Осетии, провели этническую чистку в г. Владикавказ и Пригородном районе республики Северная Осетия - Алания. Сотни ингушей - женщин, стариков, детей - были подвергнуты мучительной смерти. Десятки тысяч изгнаны из своих домов и населенных пунктов. И сейчас, по истечении стольких лет никто не говорит ни о гуманитарной катастрофе, в которой они все это время пребывают, ни о наказании тех, кто совершал, приказывал совершить и планировал данные преступления, оказывал пособничество и подстрекал к их совершению, а также отказался принять меры к их пресечению и наказанию. Национальное правосудие оказалось не способным призвать к ответу преступников, а руководство страны - вернуть людей в места их постоянного проживания.
Еще более масштабные преступления были совершены в ходе вооруженных конфликтов на территории Чеченской Республики. Системами залпового огня, артиллерией и авиацией, в том числе с применением вакуумных бомб и боеголовок с кассетными убойными элементами с октября 1999 г. по февраль 2000 г. был превращен в прах, недоразрушенный во время первой военной кампании в Чечне, полумиллионный Грозный. Под завалами жилых домов, от осколков и пуль нашли свою смерть люди разных возрастов, тоже вроде бы "граждане Российской Федерации". Подобная участь постигла и жителей десятков других населенных пунктов Чечни: Элистанжи, Катыр-Юрта, Гехи-Чу, Комсомольского и многих других.
В этот период подверглись воздушному и артиллерийскому нападению колонны выбиравшихся из зоны боевых действий беженцев, рынки, родильные дома, мечети, школы, другие места массового скопления гражданских лиц. Тогда же имели место вопиющие случаи массовой резни гражданского населения, сопровождаемой изнасилованиями, разграблением и уничтожением жилых домов и имущества граждан. В последующие годы республика погрузилась в атмосферу управляемого и систематически применяемого государственного террора. Людей захватывали и убивали во время так называемых "зачисток", по сути представлявших собой жестокие карательные операции против гражданского населения. Зачастую, если не в большинстве случаев - и тому есть сотни свидетельств - преступниками двигала этническая ненависть. В Чечне сформирована и до сих пор функционирует система, в которой насильственные исчезновения, пытки и внесудебные казни являются неотъемлемой частью правоохранительной по названию, и репрессивно-террористической по сути, системы. Действуют эскадроны смерти, незаконные тюрьмы и вполне официальные фильтрационные (концентрационные) пункты.
За годы второй войны чеченцы понесли человеческие потери, сопоставимые с потерями народа, пережившего полноценный геноцид. А именно: из миллионного населения десятки и десятки тысяч людей убиты, несколько тысяч бесследно исчезли после задержания силовыми структурами государства, наводившего якобы "конституционный порядок" и пресекавшего, исходя из применяемой сегодня терминологии, "агрессию".
Фактические обстоятельства тысяч злодеяний документально зафиксированы правозащитными, гуманитарными и иными общественными организациями, работающими в регионе. ОБСЕ, Совет Европы, Совет ООН по правам человека и иные межгосударственные институты неоднократно высказывали свою глубокую озабоченность в связи с грубыми нарушениями, совершаемые российской стороной. Уже более чем в трех десятках своих решений по жалобам жителей Чечни Европейский суд по правам человека подтвердил собранные правозащитниками фактические обстоятельства вопиющих преступлений и признал Российскую Федерацию ответственной за нарушение самых фундаментальных прав - прежде всего права на жизнь. Справедливость оценок правозащитников и международных институтов подтверждает и статистика органов прокуратуры Российской Федерации, возбудивших уголовные и розыскные дела по большинству данных фактов.
Однако в целом правоохранительная и судебная система Российской Федерации показала полную неспособность провести объективное расследование преступлений. В лучшем случаи органы прокуратуры безуспешно пытались установить непосредственных исполнителей, найти тех, кто нажимал на курок. Командиры и начальники подразделений, вовлеченных в резню или массированные удары по гражданскому населению, подобно жене Цезаря, неизменно оставались вне подозрения. Вопрос об их ответственности по крайней мере как вышестоящих должностных лиц, пренебрегших своей обязанностью пресекать и наказывать преступления, органами российской юстиции не ставился в принципе. В результате остались безнаказанными самые брутальные преступления.
Еще раз напомним Вам некоторые из них: обстрел тактическими ракетами "земля-земля" центрального рынка, главпочтамта, мечети и родильного дома в Грозном (21 октября 1999 г.), когда погибли более 140 человек, в том числе 13 рожениц и 15 новорожденных детей, нападения на беженцев, выбиравшихся из зоны боев по предоставленным российским правительством "гуманитарным коридорам" (29 октября 1999 г.), массовая резня в селе Алхан-Юрт (декабрь 1999 г.) и в Старопромысловском районе г. Грозный (январь-февраль 2000 г.), убийства мирных граждан в пос. Новые Алды (5 февраля 2000 г.), бомбардировка объявленного "зоной безопасности" Асламбек-Шерипово (14 и 17 февраля 2000 г.)... Список можно продолжить, внеся в него десятки подвергшихся карательным "зачисткам" чеченских городов и сел в последующие годы конфликта.
Военные сводки из Грузии упоминают российского генерала - Анатолия Хрулёва и 58-ю армию СКВО, которой он командовал до своего ранения. Имеются существенные основания полагать, что и командующий и вверенные ему войска участвовали в вопиющих преступлениях против гражданского населения Чеченской Республики в 1999-2000 гг.
Так, Анатолий Хрулев - тогда полковник - был назначен на должность коменданта КПП "Кавказ-1" на административной границе Чечни и Ингушетии. Именно он, несмотря на данное ранее российскими властями обещание "гуманитарного коридора" 29 октября 1999 г. развернул многотысячную колонну беженцев и конвой Красного Креста назад, в направлении Грозного, зная и имея основание знать, что посылает людей на смерть. Десятки гражданских лиц были убиты и ранены в этот день в результате ракетных ударов российской авиации по гражданской колонне в районе Шаами-Юрта.
Подразделения 58-й армии участвовали в операции в селе Катыр-Юрт, в ходе которой в результате неизбирательного ведения огня было уничтожено не менее 150 гражданских лиц, включая женщин и детей. Европейский суд по правам человека в своем решении по делу "Исаева против России" указал на наличие свидетельств того, что данная операция имела черты коллективного наказания гражданского населения.
Приведенных фактов, подтвержденных значительным числом свидетельских показаний, достаточно для установления степени участия российских генералов и офицеров в указанных преступлениях. Однако многие из них находятся не на скамье подсудимых, а в составе "миротворческих сил" воюют на территории другого государства. Как Вы справедливо заметили, если преступников не наказать, то военные преступления будут "повторяться снова и все в более частом ритме".
Учитывая сказанное, правозащитные организации неоднократно требовали создания судебного органа для расследования преступлений, совершенных в Чечне. Такие призывы были услышаны. Парламентская Ассамблея Совета Европы в своей Резолюции № 1323, от 2 апреля 2003 г. заявила, что "международному сообществу следует рассмотреть возможность создания трибунала по военным преступлениям и преступлениям против человечности в Чеченской Республике". Однако все усилия в этом направлении были заблокированы российским правительством и российскими дипломатами.
Теперь кажется, что ситуация начинает меняться и российские власти изменили свое недоверчивое отношение к органам международной уголовной юстиции. Ваше предложение практически повторил Министр иностранных дел, не говоря уже о членах Федерального собрания, журналистах, политологах и аналитиках.
В связи с этим у нас к Вам есть два встречных предложения.
Во-первых, мы просим Вас немедленно инициировать ратификацию российским Парламентом Римского статута Международного уголовного суда (МУС). Именно МУС является тем самым "Международным трибуналом в Гааге", о котором упомянул 12 августа министр Лавров в связи с необходимостью рассмотрения "преступлений, совершенных властями Грузии в Южной Осетии". Ни один другой существующий суд не наделен подобной компетенцией. Однако Россия уже в течение многих лет отказываться ратифицировать Устав данного Суда и признавать его юрисдикцию.
Во-вторых мы просим Вас выступить с инициативой создания специального (ad hoc) международного трибунала, компетентного рассматривать преступления, совершенные в ходе вооруженных конфликтов на территории Северо-Кавказского региона начиная с 1991 года, поддержав в этой связи Резолюцию ПАСЕ № 1323. Мы готовы представить все имеющиеся у нас материалы, касающиеся фактических обстоятельств преступлений, совершенных всеми сторонами этих конфликтов и в дальнейшем плодотворно сотрудничать с Вами, российскими властями и международным сообществом по этому вопросу.
Мы уверены, что обе эти инициативы будут способствовать торжеству принципов прав человека, гуманитарного права, неотвратимости наказания за военные преступления (о чем с таким пафосом неоднократно заявляли в последние дни представители российских властей), а также укреплению авторитета нашего государства на международной арене.
С нетерпением ждем Вашей реакции!
С уважением,
Усам Байсаев, сотрудник ПЦ "Мемориал", Назрань.
Станислав Дмитриевский, Общество Российско-Чеченской дружбы, Хельсинки - Нижний Новгород.
Оксана Челышева, Общество Российско-Чеченской дружбы, Хельсинки - Нижний Новгород.
Руслан Бадалов, председатель РОД "Чеченский комитет национального спасения".
Евстифеева Людмила, корректор издательства, Москва
Елена Маглеванная, Волгоград
Павел Люзаков, газета "Свободное слово", Москва
Михаил Кригер, Москва
Елена Санникова, Москва
Владимир Шаклеин, Екатеринбург
Надежда Банчик, США/Украина
Асламбек Апаев, эксперт Московской Хельсинской группы, г. Грозный;
Аслан Кодзоев, АНО Институт кавказской цивилизации, демократии и гражданского общества "KAVKASION", г. Назрань;
Дик Альтемиров, Форум чеченского гражданского общества, г. Грозный;
Магомед Муцольгов, АНО Правозащитная организаци "МАШР", г. Карабулак
Андрей Миронов
Тимур Акиев, Назрань
Альберт Хантыгов, Назрань
Шахман Акбулатов, руководитель представительства в г. Грозный, "Мемориал"
Шамиль Тангиев, Грозный
Зарема Мукушева, Грозный
Милана Бахаева, Грозный