18.08.2008
Как тяжело вставать с колен (отрывок из книги Иссы Кодзоева "Над бездной").
Когда хозяин дома старик вышел с кумганом для омовения, двор был полон вооруженных солдат.
- Стой! Не двигайся! Поставь на землю, что у тебя в руках!
Старик повернулся на все стороны - везде солдаты, федералы.
- Кому сказано: к стенке!
Старик не испугался, но растерялся, потому что он не привык, чтоб на него кричали юнцы. Его старость достойна уважения.
В это время из боковой комнаты вывели его женатого сына и поставили лицом к стене. В его спину уперлись три автомата. Сноха стояла на пороге, с широко раскрытыми глазами, а трехмесячный малыш висел у нее на руках, плакал и дрыгал голыми ножками.
- Иди в свою комнату, Мадина, ребенка застудишь. Не бойся, - сказал свекор снохе и направился в сторону туалета.
Защелкали затворы.
- Яй, остановись - они застрелят тебя! - закричала старая его жена.
Она выскочила во двор в белой ночной рубашке, заслышав шум во дворе и русскую брань.
Старик обернулся к ней:
- Иди, оденься. - Он пошел по своему делу. - Стыдно! А еще эзди!
- Стой! Вернись! Стрелять буду! Старик, кому сказано?!
Старик не остановился, не прибавил шагу. Спокойно дошел до туалета, открыл дверцу и вошел в него. С десяток автоматов нацелилось в ту сторону, но никто не выстрелил. Наступила тишина. Прошло минут пять. Дверца снова отворилась, старик вышел и спокойным шагом направился к дому.
- Ты, старый, глухой что ли? Приказано стоять.
Старик присел на низенькую скамеечку у забора, снял шерстяные носки и, положив их аккуратно на колени, стал мыть руки с мылом. Оно всегда лежало здесь.
Старая жена его полуругалась, полупричитала:
- Ты же старый, пора поумнеть. На глазах у семьи они могли тебя застрелить. Совершил бы свое омовение потом, когда эти звери уйдут. Посмотри на них - ни одного человеческого лица. Ты, что, слепой?
Старик ей не ответил. Он произнес формулу Милосердного и плеснул в лицо полную пригоршню воды для омовения.
- Господи, очисти и обели лицо мое перед лицом Своим в Судный День!
Солдаты были загипнотизированы его выдержкой, спокойствием и полным игнорированием их. Отсутствие страха перед их силой приводило их в бешенство, но принуждало уважать.
Он продолжал ритуальное омовение.
- Где прячете бандитов? Террористы у вас прячутся. Мы знаем, что они здесь! Тебя спрашивают!
Старушка, сын и сноха отвечали, что здесь никого нет, кроме членов их семьи.
Солдаты, как муравьи, проникли во все щели. Обшарили дом, времянку, кладовку, погреб, даже заглянули в туалет. Руки, с оружием наготове, дрожали от страха. Господи, как они боялись!
Старик закончил омовение. Надел шерстяные носки и, прежде чем встать, намочил пальцы обеих рук и брызнул на лицо и тело:
- Пролей, о Господи, дождь Своего милосердия на меня и моих родных!
Вставая, скомандовал жене:
- Коврик постели!
Он двинулся в сторону дома. Но в это время солдат закричал на его сына:
- Раздвинь ноги! Руки подними! Выше!
Тот раздвинул ноги и поднял обе руки по стене.
- Как твоя фамилия? Кто ты?
Сын назвался.
- Паспорт покажи!
- Я спал, когда вы пришли. Паспорт в кармане пиджака. Пиджак висит на вешалке.
- Тебе не объясняли, что паспорт надо иметь всегда с собой?
- Как? Даже спать с паспортом в руках? Нет, этому в школе нас не учили, - молодой человек усмехнулся.
Это вывело солдат из себя:
- Ты еще насмехаешься? Обыскать его! Стать на колени! На колени!
- Что?
- На колени! Стань на колени!
Солдат снял автомат с предохранителя, но парень не хотел становиться на колени.
- Ты обыскиваешь - обыскивай! - ответил он, не поворачиваясь. - Я не сопротивляюсь.
- На колени! - руки с автоматом дрожали от гнева. - На колени!
Парня окружили со всех сторон.
В это время старик-отец поравнялся с ним, тихо и внушительно сказал:
- Мальчик, мертвый с колен не встанет, а живой встанет. Он может так громко встать, что все услышат и запомнят, как он встал. Только живой смоет позор.
Молодой человек медленно опустился на колени. Лицо и шея у него залились кровью. Ему казалось, что он проваливается в ад.
Молодая жена вынесла из комнаты паспорт мужа и передала солдатам. Те пустили его по рукам, глядя на фото в паспорте и в лицо тому, кого они поставили на колени.
Паспорт вернули.
- Все чисто! Тут никого нет. Ложный сигнал.
- Уходим!
Солдаты ушли.
Старик дочитал до конца суру, поцеловал Коран, благоговейно погладил обложку и положил на стол. Тут его взгляд встретился с взглядом сыном. Сын стоял у двери и ждал, ибо мирскими заботами нельзя прерывать чтение Великой Книги.
Отец провел взглядом по всему ладному телу сына, остался доволен и сам заговорил:
- Я знаю, мальчик. Я знаю. Ты хочешь встать с колен. Правильно?
- Воти, ты сам им не подчинился, а мне приказал… Почему?
- Видишь ли, мальчик, я стар. Если я упаду на колени, мне больше не встать.
- А я подумал, что ты просто хотел сохранить мне жизнь.
- Миг рождения и миг смерти - в руках Господних. Никаким земным силам не продлить и не сократить нашу жизнь даже на один удар сердца.
Он повернулся к своей кровати и вытянул из-под нее небольшой самодельный сундучок. Из кармана достал ключи.
Сын внимательно смотрел на отца - он с детства так любил эти его неторопливые, привычные движения. Из сундука отец извлек перевязанный суровой ниткой бумажный сверток, аккуратно положил на противоположный край стола:
- Купишь себе хорошее оружие. Тут хватит. Только хорошее. Наши отцы говорили, что в этом мире есть только три вещи, которыми можно гордиться: хорошая жена, хороший конь и хорошее оружие… О жене и детях не думай. Мы их не оставим.
Он снова взял Коран и раскрыл его, но прежде чем приступить к чтению, сказал очень просто:
- Живым в руки им не попадайся.
Сын утвердительно кивнул головой, подошел к столу, положил сверток в карман, нагнулся и поцеловал Коран.
Когда хлопнула за ним дверь, отец безотрывно смотрел в Книгу, но долго не мог прочитать первый аят.