28.08.2008
Маттиас Шепп (Matthias Schepp). 'В Вашингтоне никто не подходил к телефону'. "Я очень хотел верить грузинам. Однако я чувствовал, что меня обманывают". ("Spiegel", Германия).
Кто виноват в непродолжительной войне между Грузией и Россией? Реконструкция событий свидетельствует о беспомощности посредников. Высокопоставленные российские дипломаты Юрий Попов и Григорий Карасин поведали корреспондентам журнала SPIEGEL о последних часах перед войной - и предъявили обвинения США
Москва.Юрий Попов - человек, чей голос остается спокойным. Дипломат, различающий легкие оттенки тонов. Вскоре после нападения в ночь на 8 августа войск грузинского президента Михаила Саакашвили на югоосетинскую столицу Цхинвали в интервью грузинскому телеканалу 'Рустави-2' он говорит: 'Ответственность за происшедшее несут обе стороны - и югоосетины, и грузины'.
При том, что в этот момент Попов в ярости - он чувствует себя обманутым грузинскими партнерами по переговорам. Его гложет чувство вины и вопрос, не мог ли он как-то предотвратить кровопролитие. Но даже в таких обстоятельствах он не мыслит категориями черного и белого, он видит не только друзей и врагов. Юрий Попов - образцовый посредник.
Уже несколько недель Попов, посол России по особым поручениям, наблюдает, как разгорается конфликт, который он должен был удерживать под контролем. Грузины затевают перестрелку, осетины планируют ответный удар - и наоборот. Попов хорошо знает Кавказ с его подчас архаичным кодексом чести, на первом месте в котором стоит месть. И потому временами с трудом сохраняет самообладание, глядя на неблагоразумие сторон.
За неделю до кровавой ночи Попов на 3 дня прилетает в Тбилиси. Его грузинский партнер по переговорам Темури Якобашвили заверяет: Грузия никогда не применит силу. Ведь ситуация такая же, как во времена холодной войны. Взаимное уничтожение гарантировано.
2 августа Попов вылетает назад, в Москву. Похоже, звезды предвещают штурм. Несколькими днями раньше Цхинвали уже подвергался ударам. 'Стреляли из гаубиц и гранатометов, разорвалось 30 снарядов, как минимум трое осетин погибли от пуль грузинских снайперов', - официально заявляет Попов журналистам SPIEGEL ONLINE.
С этого момента Попов практически не расстается с телефоном. Он хочет добиться, чтобы грузины и югоосетины срочно начали прямые переговоры. Грузия покинула стол переговоров в прошлом году, ее перестал устраивать состав группы посредников, включавшей в себя представителей Грузии, Осетии Южной, России и Осетии Северной. А весной Якобашвили переименовал только что возглавленное им министерство. Теперь оно называется не 'Министерством по урегулированию конфликтов', а 'Министерством по реинтеграции'.
Осетины, не желающие, чтобы их 'интегрировали' в грузинское государство и видящие в России своего покровителя, восприняли это как объявление войны и настаивали на старом формате переговоров с участием своих североосетинских братьев. Их позицию не смогло изменить даже давление со стороны 'большого брата' - Москвы.
В ночь на 7 августа, менее чем за сутки до начала войны, в ноль часов сорок минут Попов 197-м рейсом 'Аэрофлота' вылетает в Тбилиси. В Мариотт-отеле он за ланчем встречается со своим 'контрагентом' Якобашвили, и дипломаты соглашаются на трехстороннюю встречу Южной Осетии, Грузии и России. Которой, однако, состояться не суждено. По пути из Тбилиси в Цхинвали, рассказывает посол, лопается шина заднего колеса его бронированного Chevrolet Suburban. В 70 км от грузинской и в 40 км от югоосетинской столицы. Попов застревает почти на 2 часа - тем временем в Цхинвали его и представителей югоосетин безрезультатно ждет Якобашвили.
Когда около 6 часов вечера посол России по особым поручениям прибывает в Цхинвали, осетины уже готовятся к обороне столицы. В подвале одного из правительственных зданий Попов встречается с президентом Южной Осетии Эдуардом Кокойты. Бывший борец одет в военную форму. В результате непростых переговоров Кокойты соглашается на встречу в формате Россия-Грузия-Южная Осетия - без североосетин, которую назначают на 13 часов следующего дня в штабе российских миротворческих сил.
Югоосетины готовы сделать шаг навстречу грузинам. Попов сообщает прессе об успехе переговоров и информирует об этом Якобашвили. Тот обещает незамедлительно поставить в известность Саакашвили, который со своей стороны уже успел объявить о прекращении огня. Похоже, звезды предвещают разрядку напряженности.
Попов заходит на чашку чая к командующему российскими миротворческими силами Ринату Кулахметову. Его приглашают остаться на ночь, ведь на следующий день в Цхинвали должны начаться важные переговоры. 'Но у меня не было с собой ни зубной щетки, ни пижамы, кроме того, утром я хотел еще зайти в российское посольство в Тбилиси', - рассказывает Попов. С тех пор его мучает один вопрос. 'Интересно, наступление все равно бы началось, если бы Саакашвили знал, что в городе нахожусь я, главный переговорщик российской стороны?'
По дороге из Цхинвали в Тбилиси Попов чувствует облегчение и даже легкую эйфорию. После многодневного 'перетягивания каната' удалось договориться о прямой встрече участников конфликта. Однако вскоре, рассказывает Попов, он видит тяжелую военную технику, движущуюся по встречной полосе в направлении Цхинвали. Пять танков, шесть бэтээров, за ними пять гаубиц, следом 'катюши', грузовики и автобусы с солдатами и офицерами. 'В какой-то момент я прекратил считать. Обо всем я сообщал по телефону в режиме реального времени', - говорит он. Попов звонит своему грузинскому партнеру по переговорам Якобашвили. 'Что это значит?', - вопрошает русский. Грузин успокаивает его: 'Не беспокойся. Президент Саакашвили держит свое слово. Мы просто хотим удержать югоосетин от глупостей'.
Попов связывается с командующим российскими миротворческими силами в Цхинвали и со своим руководством в Москве, в том числе с заместителем министра иностранных дел Григорием Карасиным, дипломатом рассудительным и уважаемым послами западных стран.
Как и во многие другие вечера, 7 августа, в этот дождливый день позднего лета, Карасин допоздна задерживается в своем кабинете на 7 этаже сталинского небоскреба в самом центре Москвы. Звонок Попова застает его за рабочим столом.
В стенке стоят фарфоровые статуэтки с Украины, бронзовый орел из Молдавии. Карасин, до этого 5 лет проработавший послом в Лондоне, сегодня отвечает за непростые отношения со странами Содружества Независимых Государств, с бывшими республиками Советского Союза. В частности, в его компетенции и конфликтные регионы на территории черноморской республики Грузии - мятежная Абхазия и Южная Осетия. 'За прошлые 3 года не было практически ни дня, чтобы я не разговаривал по этому поводу с европейскими, американскими и грузинскими коллегами', - говорит он. 'При всех разногласиях мы всегда были едины в одном : применение силы - табу'.
'Президенту не удалось долго поспать'
Однако с начала августа Карасин получал тревожные сообщения от своего посла по особым поручениям Попова и доклады командующего российскими миротворческими силами Кулахметова. Перестрелки в Южной Осетии случаются все чаще и чаще. Конфликт угрожает перерасти в войну.
После 10 часов вечера Карасин покидает свой кабинет, оставляет на телефоне дежурного сотрудника и едет в свою квартиру, находящуюся в 15 минутах езды от министерства. 'Я надеялся, что президент Грузии Саакашвили не станет нарушать перемирия, которое сам провозгласил тем вечером', - объясняет Карасин. Он уже собирается ложиться, когда около полуночи генерал Кулахметов докладывает о грузинском нападении на Цхинвали.
Еще из дома Карасин разговаривает с президентом Дмитрием Медведевым, это был один из семи звонков за ту ночь. 'Президенту не удалось долго поспать', - рассказывает Карасин. Медведев дает указание как можно скорее связаться с Саакашвили. 'Однако переговорить с ним самим мне не удалось, я общался только с его ближайшими сотрудниками'. После этого Карасин просит соединить его с Дэном Фридом, своим американским коллегой в Вашингтоне. Заместитель министра иностранных дел США заявляет, что предпринимает попытки, чтобы уладить ситуацию.
В какой-то момент в американской столице перестают подходить к телефону, несмотря на то, что рабочий день там еще далеко не подошел к концу, рассказывает Карасин. Стоял ли за грузинской акцией Вашингтон? 'Это было бы слишком серьезное обвинение. Однако они давали Саакашвили неправильные сигналы и он многие месяцы чувствовал, что на Вашингтон можно рассчитывать', - считает Карасин. Посол по особым поручениям Попов заходит на один шаг дальше: 'Если это была операция, которая готовилось долгое время, разве она могла остаться незамеченной американскими военными специалистами?'
Скоро полночь, телефоны в московском МИДе раскалены докрасна, Попов прибывает в тбилисский отель. 'Я не мог заснуть до утра. Я очень хотел верить грузинам. Однако я чувствовал, что меня обманывают', - вспоминает он.
'Юрий, я всегда говорил тебе правду'
Попов еще раз виделся с Якобашвили, переговорщиком грузинской стороны - 12 августа, днем, перед тем, как покинуть Тбилиси, чтобы после шестичасовой поездки на автомобиле улететь в Москву из столицы Армении Еревана. Прямое авиасообщение между Грузией и Россией уже было приостановлено. Якобашвили смотрел Попову в глаза и уверял: 'Юрий, я всегда говорил тебе правду'.
Если так, это означает, что президент Грузии либо скрывал свои планы от собственного главного переговорщика, либо принял решение о нападении на Цхинвали в последнюю минуту. В беседе с корреспондентом 'ШПИГЕЛЯ' Уве Клуссманом Саакашвили называл нападение грузинских войск своего рода превентивным ударом. 'Потом 7 августа мы узнали, что 150 русских танков из Северной Осетии пересекли границу с Южной Осетией. Они приближались к контролируемым нами грузинским селам. Непосредственно за этими селами находится югоосетинская столица Цхинвали. Оттуда они могли бы отправиться вглубь Грузии в любом направлении'.
Из этого возникает несколько ключевых вопросов, связанных с прояснением обстоятельств, сопутствовавших пятидневной войне на Кавказе. Если утверждение Саакашвили верно, то Москва больше не может выдавать свои действия за акт самообороны.
Если так, то, направив 150 танков и бэтээров - пусть даже исключительно в целях устрашения - Кремль по меньшей мере сыграл решающую роль в провокации опрометчивого решения Саакашвили о военном ударе.
На вопрос корреспондентов SPIEGEL ONLINE, действительно ли упомянутая колонна бронетехники еще поздним вечером 7 августа, то есть до нападения Саакашвили на Цхинвали, миновала Рокский туннель, заместитель министра иностранных дел Григорий Карасин ответил: 'Я заверяю вас всем своим авторитетом, что это было не так'. В Москве задаются вопросом, 'мог ли 'большой брат' Саакашвили в Вашингтоне упустить такую возможность, чтобы покрыть нас позором'. Ведь танковая мощь, о которой говорит Саакашвили, не могла остаться незамеченной для западной разведки.
Если утверждение Саакашвили неверно, для этого могут быть два объяснения. Первое - что грузинский президент солгал, чтобы задним числом оправдать свое неудавшееся нападение - в глазах мировой общественности и своего собственного народа. Второе - что Саакашвили стал жертвой дезинформации. И в таком случае встает еще один вопрос: кто ее запустил?
Опубликовано на сайте inosmi.ru: 28 августа 2008, 10:00
Оригинал публикации: In Washington nahm niemand das Telefon ab