29.08.2008
Президент Грузии Михаил Саакашвили: "Это русские устроили ковровую бомбардировку Цхинвали".
На днях грузинский лидер дал интервью журналистам немецкой газеты "Бильд". Когда читаешь его, порой складывается впечатление, что Михаил Саакашвили просто бредит. Может, он сильно устал - ведь принимал гостей далеко за полночь в своей тбилисской резиденции. А может, последние потрясения наложили отпечаток на психологическое состояние Михаила Николаевича. Вот некоторые выдержки из этого интервью. Из них становится ясно: Москве будет крайне трудно последовать совету западных партнеров и "возобновить диалог" с этим человеком.
вопрос: Россия признала независимость двух мятежных грузинских провинций - Абхазии и Южной Осетии. Сопротивление возможно?
ответ: Нет, если военными средствами, то у нас нет никаких шансов. Россия самовольно и силовым путем меняет границы Европы. Если Европа с этим смирится, в дальнейшем Россия попытается повторить это.
в: В ночь на 8 августа началась война между Грузией и Россией. И мировая общественность все еще задается вопросом, кто ее начал.
о: Не мы. Россия, готовясь к вторжению, месяцами стягивала войска к нашим границам. Той ночью артиллерия несколько часов обстреливала наши войска. Мы соблюдали перемирие. Лишь когда русские танки вошли в Южную Осетию, мы задействовали артиллерию.
в: И при этом Цхинвали, столица Южной Осетии, оказалась почти полностью разрушенной.
о: Это не соответствует действительности. Из высокоточных израильских артиллерийских орудий мы обстреливали здание правительства и некоторые позиции сепаратистов. Затем грузинские войска вошли в город. После этого русские устроили ковровую бомбардировку Цхинвали. У нас просто нет оружия, способного нанести такие разрушения. 80% из них на совести русских.
в: Совершили ли русские военные преступления?
о: Да, под защитой российских войск ополченцы нападали на грузинские деревни, занимались вымогательством и мародерством. У нас есть сообщения о пытках и массовых изнасилованиях. Говорят, что людей хоронили заживо...
в: Был ли какой-то момент, когда вы лично испугались?
о: Я очень нервничал. И нервничаю до сих пор. Но страха не было. В какой-то момент я сказал своему правительству: "Русские идут на Тбилиси. Если хотите, можете уезжать". Но все остались. Мы не боимся.