22.01.2010
Федор Лукьянов. Цена вопроса После того как в первой половине 1990-х годов этнические конфликты в Молдавии и других бывших советских республиках "заморозили", их урегулирование превратилось в дипломатическую рутину. На практике всех устраивал статус-кво.
Страны, столкнувшиеся с сепаратистскими проявлениями, строили основы собственной государственности. Провозгласив независимость, бывшие провинции выживали, опираясь на внешних патронов. Россия сохраняла инструмент воздействия на соседей, а Европе и США было достаточно, что нет войны. В итоге все были согласны, что это равновесие лучше не трогать.
Потом новые независимые государства стабилизировались и захотели целостности. В свою очередь, Россия задумалась о восстановлении своих позиций. А Запад обратил более пристальные взоры на постсоветское пространство. Конкуренция обострялась, но все по-прежнему заклинали друг друга не разрушать сложившееся положение вещей, хотя бы формально.
Летом 2008 года кавказская война открыла новый этап, предпосылки для которого полугодом ранее создало признание Косово. Табу на неприкосновенность советских административных границ фактически было отменено. Параллельно в сопредельных регионах начала быстро меняться общая расстановка сил.
Например, на Южном Кавказе резко выросли амбиции и влияние Турции. Однако, чтобы стать универсальным игроком, Анкаре нужны отношения с Ереваном. И вот началось историческое сближение. Чтобы оно продолжилось, необходим прогресс карабахского урегулирования — просто "замороженность" уже мешает. Значит, критерий прогресса — не возвращение Карабаха в Азербайджан, а другие меры по политическому разблокированию. Меры, исходящие из реальности, а не формально-юридического статуса.
Меняется положение и Приднестровья. Приоритет нынешней власти в Кишиневе — европейская интеграция, что содержится в самом названии правящей коалиции. Молдавия уникальна, потому что у нее — по крайней мере теоретически — есть целых два европейских пути: в Евросоюз, как все страны-кандидаты, или в Румынию, как воссоединение нации. Но в обоих случаях приднестровская коллизия — это препятствие. Либо политико-правовое (ЕС), либо культурно-психологическое (Румыния).
Понятно, что власти ни одной страны не заявят, что готовы отказаться от того, на что формально имеют полное право. Даже если реализовать это право на практике они не могут. Однако в отличие от Баку, где тема Карабаха относится к сфере эмоций, Кишинев может оказаться перед рациональным выбором: границы Молдавской ССР или европейская интеграция. Молдавские коммунисты выбирали первое. Если верить лозунгам национал-демократов, они должны предпочесть второе. И тогда судьба Приднестровья станет головной болью исключительно России.
Федор Лукьянов
главный редактор журнала "Россия в глобальной политике"