03.02.2010
Иван Маркелов. О милосердии нашем...
4 февраля 2010 года, в 12:00 в Независимом пресс-центре пройдёт пресс-конференция «Зачистка» в Новых Алдах. К десятой годовщине трагедии» и презентация фильма "Алды. Без срока давности", подготовленного Правозащитным центром «Мемориал». Фильм будет показан в начале пресс-конференции. Об этом сообщил в своей электронной рассылке правозащитный центр «Мемориал».
На пресс-конференции выступят: Олег Орлов, председатель Совета ПЦ "Мемориал"; Домбаева Эльвира, жительница Новых Алдов, очевидец событий 5 февраля 2000 г.; Александр Черкасов, член Совета ПЦ "Мемориал"; Татьяна Черникова, юрист ПЦ "Мемориал", сообщается в электронном письме.
5 февраля 2000 г. бойцы Санкт Петербургского ОМОНа провели «зачистку» в поселке Новые Алды Заводского района г. Грозный. Были расстреляны десятки человек. ПЦ "Мемориал" задокументировал убийство 56 человек. Среди расстрелянных не было ни одного боевика, только мирные жители – женщины и дети, старики и инвалиды, утверждает ПЦ «Мемориал».
Не добившись справедливости на родине, пострадавшие от новоалдинской трагедии подали жалобу в Европейский Суд по правам человека. 26 июля 2007 г. ЕСПЧ вынес решение в их пользу. Но и это не дало импульс к расследованию преступления российскими правоохранительными органами, пишет в своем обращении ПЦ «Мемориал».
В основу фильма "Алды. Без срока давности" легли кадры документальной видеосъемки, сделанной жителями поселка Новые Алды 9 февраля 2000 года, и интервью с очевидцами событий, записанные сотрудниками Правозащитного центра "Мемориал" в январе-феврале 2009 года. Акции, приуроченные к годовщине трагедии, пройдут также в Санкт-Петербурге и Грозном.
Автор данной статьи не имеет возможности посетить пресс-конференцию ПЦ «Мемориал». Но тема, предложенная организаторами семинара, вне всяких сомнений, очень актуальна.
Вступив в Совет Европы после развала СССР, Российская Федерация фактически взяла на себя обязательства соблюдать общепринятые права человека, в том числе положительные обязательства обеспечить гарантии для соблюдения права на жизнь, не допускать разжигания межнациональной розни и т.п. Как выполняются эти обязательства в современной Российской Федерации?
11 сентября 2008 г. петербургская газета "Минуты века" опубликовала рецензию Людмилы Лавровой на новый фильм --- военную драму "Пленный". Этот фильм получил приз "Хрустальный глобус" за лучшую режиссуру на 43-ем кинофестивале в Карловых Варах (режиссёр-постановщик --- Алексей Учитель). Фильм "Пленный" - о войне в Чечне/Чечении и, как пишет Л. Лаврова, "о человечности русских солдат". Можно сказать, что именно о толерантности. Сценарий фильма создан по рассказу Владимира Маканина "Кавказский пленный". Недолгий бой с чеченскими боевиками/солдатами ичкерийского исламского сопротивления (называйте как считаете нужным, уважаемые читатели) в горном лесу. Приказ российских командиров: чеченцев, по возможности, брать живьем --- для обмена на российских пленных. Высокий и сильный русский солдат догоняет чеченского юношу, почти мальчишку, берет его в плен, чтобы доставить в часть. Л. Лаврова пишет далее о фильме, русские солдаты и чеченский юноша наталкиваются на большое чеченское формирование. Чеченский пленник пытается вырваться или закричать. Русский солдат пытается закрыть рот подконвойному, это ему не удаётся. И солдат придушивает чеченского юношу. Госпожа Лаврова заканчивает свое повествование о фильме вопросом о том, кто и зачем дал русским солдатам приказ доставить куда-то чеченского пленника, подвергая риску жизнь ДВУХ русских солдат. (Слово двух выделено в тексте статьи Людмилы Лавровой). Нужны ли к вышеописанному какие-либо дополнительные комментарии?
В журнале "Индекс. Досье на цензуру" No 22 за 2005 г. редактор журнала Наум Аронович Ним опубликовал свою повесть "Вспоминая Иссу".
"Этот Исса жил себе никому неизвестным учителем в забытом Богом ауле и вдруг встрял костью в горле...
Все зависимости у нас от рождения, - поучал Исса своих земляков. - Каждый повязан. Совесть нас держит. Родные. Обычаи наши. Взгляд Всевышнего. Вот все наши зависимости. Других нет. Нет над тобой другой зависимости и другой власти. Ну, рвутся генералы управлять тобой - московские или свои, - чем они могут управить? Взглядом Всевышнего? Или - любовью родных? Или - совестью твоей? Они только и могут сказать: "Солнце, взойди"... Вот и вся их власть. Умные будут говорить вовремя, а дурные - когда вздумают, но нам-то что? Мы и так увидим: взошло-не взошло..."
Командир мелкого российского войскового подразделения, Юдин спасает проповденика Иссу, но его преследует более крупная российская войсковая часть. Спасения, казалось бы нет... Но Исса предлагает интересный план: "сдать" его российским войскам. Юдин и его солдаты делают это. В итоге, они остаются живыми и невредимыми, а мученик Исса... Автор предоставляет додумать другим героям его книги, какова была судьба Иссы в российских лагерях. В-общем-то, повесть "Вспоминая Иссу" также как и упоминаемый выше фильм о толерантности. Только у Иссы из книги Наума Нима и у российского солдата из фильма Алексея Учителя разное понимание толерантности. Ничего более. Мне ближе понимание Иссы... Но: mains differ или о вкусах не спорят.
Многие российские читатели могут сказать мне: какое мне дело до людей другой национальности? Но толерантность --- это и терпимость к старикам, пациентам психиатрических больниц, детям-сиротам из домов-интернатов, "детям улицы"...
Ниже рассказ об одном из случаев, задокументированных Санкт-Петербургской Гражданской комиссией по правам человека (Международная Гражданская комиссия по правам человека была создана в 1969 г. Церковью Саентологии и почетным профессором психиатрии Томасом Сасом), опубликованном в различных средствах массовой информации в прошлом. Сын пострадавшего дал разрешение правозащитникам на публикацию информации о своём отце (пострадавшем). Ф.И.О. пострадавшего по понятным причинам изменены.
Вот что рассказал сын Иванова Михаила Николаевича:
"Мой отец Иванов Михаил Николаевич после смерти жены сильно сдал, у него начались старческие проявления, сильно ухудшилась память. Отец стал теряться в городе и нуждаться в постоянном присмотре. В конце июня 2006 г. мы госпитализировали его в стационар городского психоневрологического диспансера со стационаром No ... Я навещал отца каждый день, чувствовал он себя хорошо. Уход за ним был хорошим, препараты если и давали, то вминимальном количестве.
Пока отец находился в стационаре, мы оформляли документы для перевода его в интернат. 08 февраля 2007 г. отец был переведён в психоневрологический интернат No..., расположенный в пригороде Петербурга. Отец самостоятельно спустился в машину, чтобы ехать в интернат. Мы попали к обеду, отец сам нормально поел. Соматическое состояние у него было хорошим. Поместили его в приемно-карантинное отделение. В течение 10 дневного карантина свидания с ним были запрещены. После карантина отца перевели в общее отделение. 19 февраля 2007 г. я позвонил в интернат, и мне сказали, чтобы я приехал. Сотрудница интерната сообщила, что состояние отца плохое. Когда я приехал, то увидел, что отец находится в бессознательном состоянии, очень сильно похудел, выглядел истощенным. Я спросил о причинах такого состояния отца, на что мне ответили, что у него прогрессирует заболевание. Однако, учитывая, что из больницы он был выписан в нормальном состоянии, считаю, что в карантинном отделении ему давали сильнодействующие препараты, из-за которых он постоянно спал и потерял способность самостоятельно кушать. Это в свою очередь привело к истощению и обезвоживанию организма. Ничем иным такого резкого ухудшения состояния отца я объяснить не могу.
21.02.2007 г. мне позвонили и сообщили, что отец скончался, Я оповестил родственников, получил в психоневрологическом интернате справку о смерти и оформил необходимые документы для похорон. Сестра-хозяйка С. сообщила мне, что тело будет подготовлено к похоронам К. К. - женщина лет 35, проживает в этом же интернате. 23 февраля я привез одежду отца для похорон и передал ее К., заплатил ей же 500 рублей за услуги. Похороны были назначены на 24 февраля. К. сказала мне, что гроб нужно привезти к 10-30 утра.
24 февраля я и мои друзья приехали в интернат, привезли гроб. Мы должны были забрать тело и везти на кладбище. Навстречу мне вышла С., К. и другие работники психоневрологического интерната (было несколько человек). Морг был закрыт, его открыли и занесли гроб.
С. сказала мне: "Произошел казус. Крысы погрызли ухо..." Она взяла меня за руку и завела в прощальный зал. Я попросил друзей посмотреть. Они сообщили мне, что у отца сильно повреждено лицо: нет части подбородка, частично носа, полностью отсутствует одно ухо и мочка второго уха. Я стал звонить брату, советоваться, что делать. Решили похороны не отменять, т.к. многие близкие приехали издалека. Чтобы не шокировать родных и друзей, гроб решили не открывать. Открыли гроб только один раз в автобусе, сфотографировали. Мы составили акт о состоянии тела, который подписали мои друзья, С. и водитель службы ритуальных услуг. Водитель сказал, что за все время работы, он такого не видел. Мы, родственники, были настолько шокированы случившимся, что решили не оставлять это безнаказанным.
Рядом с моргом, примерно в 1,5-2 метрах от него, находился мусорный контейнер, переполненный бытовыми и пищевыми отходами. Пищевые отходы лежали и прямо на асфальте между контейнером и стеной морга. 26 февраля я приехал с другом и сфотографировал мусорный контейнер. Мы зафиксировали, как несколько проживающих в психоневрологическом интернате граждан жгли мусор в контейнере и убирали его. В этот же день мы встретились с директором интерната. директор говорил, что виноваты в произошедшем санэпидстанция и Спецтранс. Мы предложили директору интерната пойти вместе к мировому судье, и возместить моральный ущерб родственникам в судебном порядке, заключив мировое соглашение. Понимая, что для принятия решения руководству интерната требуется время, я оставил свой номер телефона и попросил сообщить мне о принятом решении. Однако директор интерната попросту нас проигнорировал.
Я считаю, что сотрудники интерната проявили жестокость к моему отцу в период его нахождения в приемно-карантинном отделении, пичкая его препаратами и не обеспечивая надлежащего ухода, и допустили вопиющую халатность после его смерти.
По данному поводу я вместе с Гражданской комиссией по правам человека обращался в прокуратуру одного из районов Санкт-Петербурга, где былипроведены неоднократные проверки. В соответствии с ними были обнаружены нарушения требований санитарно-эпидемиологического законодательства и законодательства об охране здоровья граждан. Тем не менее прокуратурой не было возбуждено уголовное дело".
Прочтя изложенное мною, сделайте собственные выводы, уважаемые читатели о том, насколько уважается право на жизнь, другие основополагающие права в Российской Федерации...
Конечно же, многие могут возразить, что я делаю обобщения, основываясь на частных случаях. Что в области прав человека в России много позитивных изменений. Возможно. Но я, как правозащитник должен обращать внимание на то, что следует изменить к лучшему. И очень-очень срочно!