16.05.2010
Многие правозащитники высказали обеспокоенность судьбой Алауддина Дудко
Ответ из УФСИН по Москве на блоге marik5
Блоггер may-antiwar В блогосфере активно обсуждается задержание блоггера Алауддина (Алексея) Дудко, который ведет блог Многие правозащитники и коллеги по блогосфере активно поддержали тему его задержания.
Напомним, что Алауддин был задержан 4 мая во дворе собственного дома сотрудникам ЦОС ФСБ РФ по Москве.
Его обвиняют в хранении и распространении наркотиков (ст.228. ч.2 УК РФ).
Вот, что пишет блоггер , навестившая блоггера в "Бутырке" о его содержании.
По заключенному Алексею Дудко, френду многих из нас, возможно, имеющего отношение к журналу ingushetiya_ru. Он находится не в Матросской Тишине, а в Бутырке, во втором изоляторе, ФБУ ИЗ - 77\2, в камере на 22 человека. Покуда ему инкриминируется ч. 2 ст. 228 УК - наркотики в особо крупных. Однако, по его словам, следователь Таганского ОВД Пахомова Юлия Григорьевна готовит также и материалы по взрывчатке, и по экстремизму. Сегодня мы посетили этот СИЗО.
Со слов заключенного: его задержали сотрудники ЦСН ФСБ, когда он вышел из машины у своего дома. Задерживали жестко, били, повредили ухо, которым он теперь не слышит. Далее его передали в Таганское ОВД, затем - в изолятор. Суд избрал меру пресечения - заключение под стражу. По словам Дудко, ему подбросили пакет с наркотиком, а по новой информации от следователя - наркотики уже нашли якобы и у него дома.
В путешествии по СИЗО нас сопровождал исполняющий обязанности начальника Сергей Вениаминович Телятников. Мы взяли Дудко из камеры и пошли в комнатку поговорить. Сергей Вениаминович при разговоре присутствовал.
Сейчас актуальна проблема отсутствия адвоката. На суде Дудко защищал госадвокат по назначению, про нового - непонятно, есть ли он, или же его в СИЗО почему-то не допускают. Этот вопрос как-то надо решать, поскольку следственные действия проводятся в отсутствие адвоката.
Среди прочего Дудко пожаловался на отсутствие вентиляции в камере (там действительно было душно и сыро), и господин Телятников сделал некие пассы руками, видимо, объясняя мне устройство вентиляции, но пассов этих я не поняла. Пожаловался Алексей и на качество питания, из блюд какового есть можно лишь гороховый суп и сечку, а рассольник - с тухлыми огурцами, от которых он сам и еще три человека отравились.
Тут наш сопровождающий обиделся как за самое своё святое. "Да вы просто не любите рассольник!" - возмущенно воскликнул он. Мы немедленно изъявили желание попробовать тюремную пищу. Офицер с печалью сказал, что ужин уже закончился, а иначе мы могли бы оценить по достоинству качество пищи. "Ведь не все просто любят рассольник!" - настаивал он. "Да просто не надо класть туда эти огурцы!" - возразил Дудко. - "Можете что угодно со мной делать, я правду говорю!" Мы обратились к офицеру с призывом не делать с Дудко что угодно, он нам пообещал.
Что еще нужно - зубную щетку, полотенце. Это надо, чтоб кто-то передал. Алексей говорит, что при задержании ему не позволили сделать телефонный звонок родным.
Мы пообещали проведать его в начале следующей недели, забрать жалобы, посмотреть не наказан ли он за критику рассольника, понять ситуацию с адвокатом.
Далее мы по привычке отправились с подполковником по карцерам. В Бутырке - самые поганые из виданных мною карцеров: узенькое сидение, на котором сложно поместиться, если ты не балерина. Офицер обещал (уж и предыдущий, вроде, обещал) решить этот вопрос.
На этот раз у заключенных, находящихся в карцерах за игру в карты, попытку пронести мобильник, отказ раздеться для обыска, - вдруг возникли жалобы (видно, ослабела дисциплина в Бутырке). По большей части жалобы были на отсутствие нужных лекарств, медицинской помощи. Господин Телятников обещал к следующей нашей встрече подготовить справку по медикаментам, имеющимся в медпункте. Он уверял, что тот отлично укомплектован отменными медикаментами, а заключенные по глупости своей просят других, привычных. Один дядечка в карцере просил, чтоб ему дали впрок нитроглицерин, поскольку у него был инфаркт, и он боится нового. "Не положено!" - отозвался подполковник. - "Лекарство выдают по мере необходимости, когда уже плохо стало". Мы напомнили ему о Магнитском и пояснили, что когда уже станет плохо, может оказаться уже и поздно. Сошлись на компромиссе: фельдшер должен передать лекарство дежурному, чтоб передать заключенному по мере необходимости.
К слову, наш сопровождающий о Дудко сказал: да он, вроде, наркоман... видите, чешется всё время. Михаил не согласился: говорит, может, он у вас тут чесотку подхватил. Я говорю: если героин - так должны быть следы от уколов, верно? Как знать, сказал господин Телятников. Знаете, сейчас времена такие - они его и едят, и чего только не делают с наркотиками этими... Да и колоть не обязательно в вену. Я что-то пробурчала о том, что вводить наркотик внутримышечно - странная блажь.
Ну вот, такие дела. Алексей просил разместить для тех, кто интересуется его судьбой, пост в ЖЖ, что я и делаю. Мы будем пытаться впредь контролировать ситуацию. По мере сил.