19.05.2010
Сергей Соколов. Право, господин прокурор! В Госдуме распространена ориентировка на террористов и их «пособников»
Заместитель генерального прокурора Виктор Гринь неожиданно выступил с письменным политическим манифестом. Он разъяснил депутатам из Комитета по безопасности, кто в стране террорист, а кто их пособник.
И хотя ничего нового прокурорский генерал в политический дискурс не добавил — так, модернизированный перепев спикера Госдумы Грызлова, — к словам Виктора Гриня все-таки прислушаться стоит. Да, он больше не заведует следствием, однако именно он за ним надзирает — ни одно громкое дело без его визы в суд не идет. И, следовательно, очень восприимчивая к политическим дуновениям прокурорская вертикаль воспримет его слова как разъяснение к правоприменительной практике.
Кого назначил Гринь ответственными за террор?
Во-первых, радикальные исламские организации. И с этим трудно поспорить, вспомнив о последних взрывах в московском метро. Но легко задать вопрос человеку, надзирающему за следственными органами: а почему следствие по делам о терактах предпочитает иметь дело с убитыми подозреваемыми, а не с живыми? Как так получается, что некого допрашивать, не у кого узнавать об оставшихся террористах, их базах, финансировании, наконец? Понятно, что вопрос об отсутствии агентуры среди бандитов или о том, как все-таки существующая якобы агентура вертит своими кураторами, — не к прокурору. Но где полномасштабное расследование по захвату школы в Беслане, что за фигню прокуратура направила в суд? А «Норд-Ост»? А нападение на Нальчик? А «Невский экспресс»?
Теперь — во-вторых. Замгенпрокурора заявляет, что совершению терактов способствуют и «мнимые» борцы за права человека, оппозиционеры, «идеологи демократизации России по западному образцу». К такому выводу прокуратура пришла, проанализировав оперативную обстановку. Но Генпрокуратура — не политолог Марков, она должна оперировать фактами. Факты на стол — или в отставку, хотя бы потому, что прокуратура не имеет права превращаться в политический сыск.
Но посчитаем «во-вторых» за испуганный книксен (следствие слухов о возможной скорой отставке) в сторону «Единой России» и ее национального лидера.
Самое главное — в-третьих. «Активизировалась и преступная деятельность праворадикальных формирований», — сообщает Виктор Гринь. Для всех, кто следит за новостями последние года три-четыре, — это не новость. Остается только порадоваться, что фашистский террор, жертвами которого стали уже сотни людей, наконец-то заметили и на Большой Дмитровке. Но поздравлениям на этот счет мешает отсутствие координации в пространстве: господин Гринь, увы, путает лево и право.
Праворадикалами он назвал пусть и неприятно-радикальных, но давно запрещенных ультралевых нацболов, прославившихся яйце- и тортометанием, захватом кресла Зурабова и приемной администрации президента. Их уже душили-душили, сажали-сажали, били смертным боем, но, оказывается, нацболы, по мнению прокуратуры, не просто выстояли в схватке с правоохранительной машиной, но и координируют акции несистемной оппозиции: «Другой России», ОГФ и прочих «несогласных». Цитирую Генпрокуратуру по газете «Ведомости»: они обучают молодежь «теории и практике силового противостояния правоохранительным органам на примере «цветных» революций в Грузии, Киргизии и в Украине».
Правда, трудно припомнить хотя бы одну акцию «несогласных», которая могла бы попасть под статью «Терроризм» или закончилась экстремистски мотивированным убийством.
Те, кто убивает, в письме замгенпрокурора замечены как-то вскользь, между прочим — опасны, говорится, и сторонники русского национализма. Те же, кто не только убивает «лиц неславянской национальности», но еще и расстреливает журналистов, адвокатов и судей, а также взрывает бомбы, — не упомянуты вовсе.
Наверное, потому, что замгенпрокурора путает не только левое с правым, но и не в курсе оперативной обстановки в среде российских фашистов. Которые давно уже перестали быть русскими и православными «патриотами» и теперь ставят перед собой новые цели: террор не только по отношению к представителям столь не любимых прокуратурой борцов за права человека, журналистов и адвокатов, но и по отношению к государственным деятелям.
Взрывы «Макдоналдса» в Питере, на рынках в Москве, убийства антифашистов, поджоги милицейских участков, убийства адвоката Маркелова, журналиста Бабуровой, судьи Чувашова как-то не попали в оперативную сводку замгенпрокурора. Как и организации БОРН, НСО, СС, NSWP — хорошо структурированные, обученные, избыточно финансирующиеся подпольные организации, имеющие в своем распоряжении достаточное количество оружия и тренированных бойцов.
Правоохранительные органы их заметили только после убийства Маркелова и Бабуровой, только после того, как к президенту на стол попал альтернативный доклад о русском фашизме, подготовленный независимыми экспертами, и президент устроил нагоняй коллегии ФСБ. Вряд ли обо всем этом не информирована Генпрокуратура. Только, думается, Генпрокуратура прекрасно информирована и о том, в какие игры играет государство с ультраправыми.
О том, почему только в последнее время суды стали привлекать фашистов за убийства на национальной почве и на почве экстремизма, а не из «хулиганских» побуждений, как это было ранее. Как не знать, если именно прокуроры подписывали эти «хулиганские» обвинительные заключения и поддерживали обвинения в судах.
О том, кто и как использует ультраправых в нападениях на тех же нацболов, коммунистов и «несогласных». Надзирающая за следствием прокуратура как-то не очень озабочена тем, что все подобные дела об убийствах и нападениях развалились, были закрыты или не расследуются вовсе.
Не интересно Генпрокуратуре, почему митинги прокремлевских молодежных организаций охраняют правые бойцы из «Гладиаторс» и только недавно запрещенного СС. Не интересно, кто дает разрешение на выступление ультраправой группы «Коловрат» в полукилометре от Кремля. Не интересно, почему бывшие убоповцы, а ныне сотрудники центров «Э» МВД преследуют левых, либералов, правозащитников, экологов, журналистов и не обращают внимания на фашистское подполье.
Это ошибка или — политика? Хотелось бы разъяснений. Поскольку тот ответ, который дал депутатам Госдумы замгенпрокурора, скорее всего, будет воспринят фашистским террористическим подпольем как сигнал: «Нас трогать не будут, а кого убивать — нам подсказали».