24.05.2010
Павел Данилин. В переводе с «правозащитного» на русский
На прошлой неделе состоялась встреча президента России Дмитрия Медведева с правозащитниками. Обсуждать проблемы и перспективы развития Северного Кавказа пришли Людмила Алексеева (МХГ), Светлана Ганнушкина (Гражданское содействие), Александр Черкасов (Мемориал). От «Мемориала» были еще два человека. Организация «За права человека» была представлена одним человеком. Один правозащитник был от «Хьюман Райтс Вотч». Нельзя не упомянуть про организацию «Миротворческая миссия имени генерала Лебедя», от которой присутствовало двое. Да-да. Вы не ослышались, именно «Миротворческая миссия имени генерала Лебедя». То бишь за Хасавъюрт и все ему сопутствовавшее.
На этом фоне в естественной тени, не освященной блеском Госдепартамента США, остались представители Общественной палаты России, Общественных палат регионов Кавказа и некоторые местные правозащитники. Освященные ярлыком на правозащитную деятельность, а некоторые прямо являющиеся гражданами этого далекого заокеанского государства, правозащитники рассказывали президенту России, что Рамзан Кадыров очень плохой, а вот Юнус бек Евкуров — не очень. Правозащитники уверяли главу Российской Федерации, что на территории нашей страны с нашими правоохранительными органами воюют некие «партизаны». Эти же «партизаны», как ни странно, считают за норму уничтожение обычных, мирных граждан, похищения, пытки и дикие убийства. Естественным развитием логики про «партизан» стало заявление очередного представителя «Мемориала», дословно звучащее таким образом: «сомневаюсь, что то, что сходит с рук чиновникам на Северном Кавказе или, в частности, в Дагестане, сошло бы с рук, например, в России».
Поясню для тех, кто невнимательно прочитал. Явившиеся к президенту правозащитники «ан масс» в своих выступлениях занимались тем, что устраивали примитивную «разводку», стремясь поссорить ингушского и чеченского руководителей, тем самым обострить ситуацию в регионе. Это первое. Второе — они же занимались оправданием террористов, убивающих наших с вами сограждан, приравнивая их бесчеловечные преступления к «партизанской войне». И третье — в своих выступлениях они делали вывод, что раз в регионе руководители, пользующиеся доверием Москвы, плохие, раз против правоохранителей ведется «партизанская война», значит, регион оккупирован. Оккупирован, естественно, Россией. И, соответственно, частью России не является. Все это, напомню, говорилось в лицо главе государства, президенту России Дмитрию Медведеву.
Об этом говорили массово правозащитники, патентованные в посольстве США. А президент и немногие из присутствующих представителей НКО, работающих в регионе над решением реальных проблем, говорили о другом. В самом начале выступления президент довольно четко обозначил и проблемы Кавказа, и его болевые точки. Одна из таковых — проблема русских на Кавказе. Дмитрий Медведев описал ее в таких словах: «есть и обратная проблема — отток русских из республик Северного Кавказа, который тоже для ряда территорий стал серьёзнейшей проблемой, мешающей полноценному социально-экономическому развитию. Думаю, что по этому поводу вы тоже могли бы сказать, как нам быть дальше, какова позиция некоммерческих организаций, что нужно сделать для того, чтобы эту ситуацию постараться нормализовать».
Внимание! Президент обращается к общественникам с прямым призывом включиться в разрешение ситуации. Потому что проблема налицо. Чечня сейчас — практически мононациональный регион, где чеченцы составляют чуть меньше 100% населения. Как там обходились с русскими в начале и середине 90-х годов, напоминать не надо. В Ингушетии положение русских ненамного лучше — продолжается выдавливание русского населения. Чуть лучше обстановка в Дагестане, Карачаево-Черкессии и Кабардино-Балкарии. В Северной Осетии и Адыгее обстановка получше, но и там русские себя не чувствуют как дома.
Клановость, помноженная на дикую коррупцию, вместе с повсеместной деградацией образования, а также довольно спорными концепциями истории России, в которых русские выступают, чуть ли не завоевателями, не позволяет русским свободно жить и успешно работать в регионе.
Единственный, кто сказал об этом на заседании прямо, был член Общественной палаты Максим Шевченко: «В Карачаево-Черкесии не могу не обратить внимания на жалобы и проблемы русского населения, особенно Зеленчукского района. Так получилось исторически, что после образования Карачаево-Черкесской Республики он был выделен из Ставропольского края. Чернозёмные земли были землями колхозов-миллионеров, на которых люди жили очень богато в советское время. Теперь получилось так, что в Ставропольском крае люди по-прежнему живут богато, а на тех землях, где прежде всего русское население жило богато, они теперь являются фактически батраками на своей в прошлом земле. На эти проблемы люди обращали внимание. Вообще деградация и вытеснение русскоязычного населения из социальной и технологической жизни региона — это проблема, требующая особого внимания. Потому что, на мой взгляд (и с этим соглашаются представители многих кавказских обществ и кавказская интеллигенция), русские являются в регионе не просто одной из этнических групп, но и важнейшей скрепляющей технологической, социальной и политической силой региона, которая обеспечивает, в частности, доступ представителей этнических местных групп к системам образования, высшего образования и дальнейшим разного типа социальным лестницам, социальному росту».
Все заявлено предельно четко. Но что же остальные присутствующие? Для них таковой проблемы нет? Нет проблемы русского языка, которым совершенно не оперирует молодежь? Нет проблемы ужасающего образования, которое заключается в выдаче корочек и все мы знаем как проставляемых оценок за ЕГЭ? Нет проблемы постоянного давления на русских и вытеснения их из региона?
Будем справедливы, коснулся этой же темы вскользь председатель Общероссийского общественного движения «Российский конгресс народов Кавказа» Асламбек Паскачев, подчеркнув, что «Возвращение русскоязычного населения можно осуществлять в рамках программ для специалистов с созданием им соответствующих условий».
Что такое русскоязычное население? Это те, кто говорит по-русски. Когда говорят, что «русскоязычное население» должно вернуться на Кавказ, то получается, что выступающие считают, что в регионе по-русски вообще не говорят! Это напрямую относится не только к Шевченко, но и к Паскачеву, речь о котором пойдет ниже. Призыв быть более внимательным к словоупотреблению, прозвучавший из уст президента, также прямо относится к данному случаю. Не надо бояться произносить слово «русский». Тем более, что Шевченко никогда и не боялся этого.
Что же до сути, то, увы, эти слова Паскачева, как это ни грустно, правдивы. Если раньше русские в регионе работали и в органах управления, и на земле, и на заводах, то теперь, возвращаясь, они вряд ли смогут войти в большую часть сфер, в которых ранее были успешными. Клановость препятствует карьере русских. Коррупция препятствует русскому бизнесу. Малоземельность препятствует русскому сельскому хозяйству. Что остается? Только квалифицированный труд на предприятиях. Ну что же, если действительно будут созданы соответствующие условия, то и это не худший вариант. Хотя, конечно же, необходимо предпринимать меры, чтобы русские чувствовали себя на Кавказе свободно и вольготно.
Впрочем, для этого нужно сделать очень многое. Например, научить наших правозащитников тому, что права русских нуждаются в защите не меньше, чем права других народов и национальностей. А также отучить председателя Совета по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека Эллу Памфилову считать русских некоренным населением на Северном Кавказе! Потому что сейчас г-жа Памфилова считает именно так, заявляя: «надо останавливать отток (то, что Вы сказали, это действительно так) из региона русских граждан и других некоренных национальностей».
Русские — один из коренных этносов на Кавказе. Русские живут на Кавказе столетиями! Там могилы многих поколений предков русских. Те, кто считает, что русские — некоренные национальности, совершают критическую ошибку, в том числе и с политической точки зрения.
Впрочем, отдадим должное Памфиловой, хоть и коряво, хоть и ошибочно, но та признала наличие проблемы русских на Кавказе. Остальные же правозащитники слова не сказали о правах русских на Кавказе. Нет для них таковой проблемы. Вероятно, как нет для них вообще русских и проблем русских.
Интересно, на каком языке они с президентом разговаривали?