06.09.2011
Орхан Саттаров. Штефан Майстер: "У Европейского Союза нет собственной стратегии на Южном Кавказе"
Научный сотрудник Центра изучения Центральной и Восточной Европы фонда им. Роберта Боша Штефан Майстер дал подробное интервью руководителю европейского бюро ВК Орхану Саттарову. Мы публикуем его третью часть, касающуюся роли Евросоюза в Закавказье.
- Что вы можете сказать о перспективах роли ЕС на Южном Кавказе? Будет ли ЕС повышать свою активность, присутствие в нашем регионе?
- Мы довольно активно присутствуем в регионе, и Кавказ играет определенную роль в политике ЕС. Все три государства Южного Кавказа являются членами европейской политики соседства, а также программы "Восточное партнерство", в рамках которых с этими государствами реализуются различные программы. ЕС, его отдельные члены, активно вовлечены в конфликт вокруг Грузии. В этом отношении, мы находимся на правильном пути, и можно сказать, что наша вовлеченность в региональные процессы в целом усиливается. В данный момент происходит пересмотр "европейской политики соседства", есть новые предложения - как по программе "Восточного партнерства", так и по реформированию "политики соседства".
Здесь нашли свое отражение все те пункты, о необходимости которых мы говорим уже не первый год: более сильная поддержка гражданского общества, более активная экономическая деятельность, интенсификация переговоров по заключению ассоциативных соглашений, соглашений о свободной торговле и т.д. Также туда были включены и предложения польского министра иностранных дел Радослава Сикорского по созданию "Европейского фонда мира" ("European Endowment for Peace"), осуществление комплекса мер по содействию развитию демократии, поддержке малого и среднего предпринимательства, выдаче кредитов – все то, о чем эксперты говорят уже многие годы.
Я был приятно удивлен, когда ознакомился с этим документом (имеется в виду предложение Еврокомиссии по реформе "Европейской политики соседства", с документом можно ознакомиться на сайте Еврокомиссии. - Прим. авт.). В нем признаются объективные недостатки и, как минимум, риторически дается реакция на это. Какой будет реализация – вопрос открытый, и, должен признаться, здесь я скептичен.
На мой взгляд, ЕС сейчас перегружен своими внутренними проблемами. Это и проблемы, связанные с внутренними реформами, и кризис евро, и поиск ответа на вопрос, куда же стремится ЕС, и чем он хочет или должен стать, чтобы продолжать существовать в той или иной форме.
Если мы посмотрим на Лиссабонский договор и его реализацию, то, на мой взгляд, станет ясно, что внешняя политика ЕС с его внешнеполитической службой стала лишь слабее. Я надеюсь, что это изменится, но в данный момент наша внешняя политика носит "реактивный" характер, в то время как нам не хватает активной политики. К примеру, в документе по реформе "политики соседства", который я хвалил выше, не отведена роль ЕС в разрешении региональных конфликтов. Для постсоветских республик, да и для государств северной Африки, эти вопросы являются краеугольными. Одним из китов, на которых держится "политика соседства", должно быть решение конфликтов. Более активная вовлеченность в разрешение конфликтов является ключевым пунктом. Мне кажется, "политика соседства" не может заниматься лишь содействием демократическому развитию и рыночной экономике, не занимаясь при этом решением конфликтов в регионе. Все эти компоненты должны быть взаимосвязаны.
Есть пара дальновидных политиков вроде бывшего министра иностранных дел Франк-Вальтера Штайнмайера и бывшего государственного секретаря внешнеполитического ведомства Гернота Эрлера в Германии. Были разработаны концепции, в том числе и т.н. "пакт стабильности для Южного Кавказа". Но в силу относительной ограниченности интереса и перегруженности внешней политики ЕС, я не вижу в ближайшем будущем прорыва и больших изменений. Определенные проекты будут продолжать осуществляться, будут находиться государства-члены ЕС, настаивающие на укреплении отношений с государствами вроде Грузии, которые хотят вступить в ЕС. Но в реализацию каких-то колоссальных проектов и концепций по Кавказу я не очень верю.
- Как вы отметили, ключевой момент – решение конфликтов – в "политике соседства" не предусмотрен. Но в таких условиях и критика со стороны ЕС по поводу проблем демократии, скажем, в Баку всерьез восприниматься не будет, так как Европа массивно критикует Азербайджан за нарушение прав двух-трех правозащитников, но не обращает при этом внимания на миллион беженцев, права которых также нарушаются. И это представляется как двойные стандарты…
- Увы, это так… ЕС зачастую просто не заметен в этих странах. Он слишком слабо поддерживает там группы, которые могли бы стать его партнерами и проводниками его интересов в регионе. Потому что у нас есть интересы в регионе, хоть мы и не заявляем об этом громко, но они у нас есть. Европа ведет здесь двойственную игру: она, с одной стороны, и сотрудничает с элитами, и в то же время критикует их.
Присутствие ЕС остается невидимым для людей, они не видят интереса к их проблемам, к конфликту, к беженцам, хотя деньги выделяются и определенная помощь оказывается. Но в то же время у ЕС отсутствует концепция, которая связала бы воедино все эти меры, и коммуникация с людьми полностью предоставляется правительствам. Но фактом остается, что у разных стран ЕС существуют различные интересы, и в результате мы получаем какофонию в европейской политике.
Если мы посмотрим на то, что происходит в Грузии, то увидим, что Саакашвили сейчас также сильно критикуют. Саакашвили не привел Грузию к демократизации. Да, он стабилизировал институты государства, общество, безусловно, укрепил государство в целом. Но если обратить внимание на то, что происходит с медиа, какое давление оказывается на оппозицию, как меняются законы в стране, то становится явно, что Саакашвили не демократизирует страну. И всеми этими проблемами надо, безусловно, заниматься.
- То есть, вопросы демократии вводятся в игру только когда это выгодно по определенным политическим соображениям?
- На этот вопрос сложно ответить однозначно, мне кажется, в Европе есть страны, для которых эти вопросы имеют приоритетное значение. На бумаге все это играет центральную роль для ЕС – демократия, рыночная экономика и тому подобное. Но во время переговоров ЕС со странами эти моменты отходят на второй план, Европа не придерживается собственных стандартов. Это объясняется, на мой взгляд, отсутствием у ЕС единой позиции, наличием различных интересов внутри него, и в то же время неверием в возможность достаточного влияния для реализации этих задач. Поэтому ЕС не решается или не может вводить какие-либо санкции. У ЕС существует, так сказать, проблема с "самопониманием", и отсутствует концепция, которая ответила бы на вопрос: чего мы, собственно, хотим от наших соседей?
Чего нам не хватает, так это дебатов о том, какие у нас интересы в соседних странах, и какую стратегию нам следует применять.
Конечно, сложно консолидировать интересы различных государств, но до тех пор, пока у нас не начнутся обсуждения на эту тему, пока мы сами не расставим свои приоритеты, эта непрозрачная политика вряд ли изменится.
Орхан Саттаров,
руководитель Европейского бюро ВК
/Вестник Кавказа/