НАГОРНЫЙ КАРАБАХ

Общая ситуация

Дорога в Степанакерт проходит через Лачинский коридор. На протяжении 40 км до Степанакерта разрушены все здания. Видно, что эти разрушения – результат боевых действий. Местные жители, азербайджанцы и курды, вынуждены были покинуть свои жилища при взятии Лачинского района. Наверное, азербайджанцы, жившие здесь до войны, сейчас нашли приют в Азербайджане в каком-нибудь палаточном городке – если им вообще повезло остаться в живых.

В Степанакерте мы останавливались в семьях местных жителей. Из окон домов хорошо видны хребты гор, откуда раньше постоянно обстреливался город – не только военные цели, но и жилые дома, даже больницы. Такой ход военных действий вовлекал в противостояние все население враждующих сторон, не давая никому остаться вне политического конфликта. В Карабахе военное положение. Все мужчины от 18 до 45 лет служат в армии и живут в казармах. Летом 1995 года парламент голосовал за продление военного положения. Только один депутат — председатель группы «Хельсинки-92" Карен Оганджанян — проголосовал против, считая это своим долгом правозащитника, как объяснил он. (Справедливости ради надо добавить, что, как утверждает сам Карен Оганджанян, по его инициативе правозащитная организация Human Rights Watch/Helsinki больше не имеет доступа в Нагорный Карабах, он требует от них извинений за их отчет о положении в Нагорном Карабахе.).

На следующий день после нашего приезда нас принял министр иностранных дел Нагорного Карабаха Аркадий Гукасян, который постарался обрисовать общую картину жизни Нагорного Карабаха сегодня. По его словам (и в этом мы смогли убедились сами), сейчас в Степанакерте уже осталось мало следов разрушений. В течение всего одного года большая часть города восстановлена. Проводятся реформы в сельском хозяйстве и промышленности. Преступность низка, раскрываемость преступлений почти 100 процентов. (При той изоляции, в которой живет Нагорный Карабах, при контролируемости въезда и выезда это не слишком удивляет.) Проблему беженцев, по словам Аркадия Гукасяна, можно решить только в целом, предварительно договорившись об общих принципах, а не поэтапно, как предлагают азербайджанцы. Невозможно позволить карабахским азербайджанским беженцам возвращение, пока не ясно, что будет с армянскими беженцами из Азербайджана. По поводу захваченных территорий Аркадий Гукасян сказал, что сегодня существует равновесие сил, поскольку их захват «сократил линию фронта в три раза». Только благодаря равновесию, по его словам, сегодня и соблюдается перемирие и идут переговоры, к которым Азербайджан потерял бы интерес, как только ему были бы возвращены территории. Нагорный Карабах нуждается в гарантиях безопасности. Но кто может быть гарантом его безопасности? Аркадий Гукасян не считает, что это ОБСЕ или голубые каски ООН. События в Сербской Краине, считает он, показывают, что ООН не может быть гарантом безопасности маленькой страны. По его мнению, только Армения может быть государством-гарантом, поскольку только Армения была бы готова, в случае необходимости, защищать Карабах. Кроме того, Карабах не может долго выдерживать военное положение. Всеобщая мобилизация – очень большая нагрузка для экономики. Присутствие армянских войск в Нагорном Карабахе было бы большим для него облегчением. (Предположение, что Азербайджан когда-нибудь согласится на использование армянских войск в качестве разделительных миротворческих сил, показалось нам совершенно нереальным.) Аркадий Гукасян утверждает, что Нагорный Карабах готов на решение, которое констатировало бы территориальную целостность Азербайджана, однако при условии, что Нагорный Карабах будет субъектом международного права со своими войсками и милицией. Поскольку Азербайджан не хочет вести переговоры с Нагорным Карабахом по вопросу статуса, Гукасян предлагает начинать переговоры с отдельных аспектов этого вопроса. Например по поводу гражданства, определения границ и т.д.

Если в Азербайджане и в Армении нарушения прав человека были очевидны, то понять ситуацию с правами человека в Нагорном Карабахе несколько труднее. Никто открыто не говорит о нарушениях. Однако по многим признакам можно сделать вывод, что права человека соблюдаются там не лучше. От председателя Карабахского Бюро партии Дашнакцутюн гражданина Ирана Сержика Амирханяна мы услышали, что в Нагорном Карабахе все развивается нормально, царит демократия, создается правовое государство. Однако на все наши уточняющие вопросы был получен ответ: «Мне нечего добавить. Вы слышали официальную точку зрения». В начале июня 1995 года в офисе Фонда «Арцах» (распределение и контроль за использованием средств Североамериканского отделения партии Дашнакцутюн) был произведен обыск. Ничего криминального во время обыска не нашли.

Во всем Нагорном Карабахе есть две основные газеты: одна из них издается министром обороны, другая – правительством. Беседуя с людьми, мы отмечали, что они боятся с нами открыто говорить. Этим ситуация в Нагорном Карабахе резко отличается от той, которую мы наблюдали в Армении и Азербайджане.

ВС принял решение, запрещающее христианские религиозные секты, поскольку распространяемые ими абстрактные идеи приводят к пацифизму. Об этом решении пишет собственный корреспондент в Нагорном Карабахе оппозиционной ереванской газеты «Голос Армении» Ашот Бегларян в статье «Враг креста боится» опубликованной 21 февраля 1995 года. Был случай, когда собкора «Голоса» забрали в Шушу в казарму, и редакция, по словам одного из ее сотрудников, едва отбила его. Газетные сообщения из Нагорного Карабаха звучат знакомо и тускло. Разумеется, жатва и интенсивные восстановительные работы в Степанакерте после стольких лет войны – для Карабаха события первоочередной важности, но жизнь карабахского общества не менее достойна описания.

Дело Г.Петросяна, Л.Мелик-Шахназаряна, В.Балаяна, В.Акопяна

1. Обвинение. 7 июня 1995 года против Г.Петросяна, Л.Мелик-Шахназаряна и В.Балаяна было возбуждено уголовное дело по ст. 182.2 УК Армении: «Злоупотребление служебным положением в корыстных или иных личных целях, повлекшее тяжелые последствия». В.Балаян, кроме того, обвиняется в исчезновении находившегося в его ведении оружия. Владику Акопяну обвинение не предъявлено, его заключение под стражу по времени последовало за поездкой в Армению, где он передал медали за взятие Шуши в руки родственников награжденных, находящихся в настоящее время под арестом по делу «ДРО» (см. ниже).

2. Обстоятельства дела. В 1993 году все обвиняемые были членами Президиума ВС НКР, Г.Петросян до лета 1993 – и.о. председателя ВС, потом заместитель председателя ВС, В.Акопян – секретарь ВС, Л.Мелик-Шахназарян – председатель Комиссии ВС по иностранным делам, В.Балаян – председатель Комиссии ВС по обороне.

Летом 1993 года ВС образовал Комиссию по инвентаризации денежных средств, поступавших в 1992 году. Комиссия завершила работу к началу 1994 года и вынесла ее результаты на утверждение Президиума ВС. Вывод Комиссии: часть поступавших в 1992 году в распоряжение ВС сумм не была оприходована. Однако Президиум по разным причинам, одна из которых — отсутствие кворума, результатов работы Комиссии не утвердил, таким образом они не имеют законной силы.

В начале июля 1995 года все четверо были арестованы, предъявляемое им обвинение основывается на выводах Комиссии более чем годичной давности. После ходатайства ереванских адвокатов Марины Галобян и Тиграна Джанояна мера пресечения В.Акопяну была отменена, а Г.Петросяну и Л.Мелик-Шахназаряну изменена на подписку о невыезде. Через неделю Л.Мелик-Шахназарян с ведома властей (иначе из Степанакерта никому выехать невозможно) совершил поездку в Ереван и привез оттуда семью. После этого он снова был заключен под стражу за нарушение подписки о невыезде и в связи с тем, что его нахождение на воле может мешать объективному ходу следствия. Следствие ведет Республиканская Прокуратура Нагорного Карабаха. Однако руководит следственной группой Военный прокурор Юрий Даниелян, находящийся в прямом подчинении Министра обороны Самвела Бабаяна. Помощник Военного прокурора, Георгий Сафарян, тоже входит в следственную группу. (Небезынтересно отметить, что в большинстве стран, в том числе в России и Армении, Военная прокуратура находится в подчинении Генерального прокурора). Юрий Даниелян после долгих сомнений и переговоров с представителями МВД разрешил нам свидание с Левоном Мелик-Шахназаряном и Валерием Балаяном, которых для этого привезли из тюрьмы в помещение прокуратуры. Во время нашей беседы Георгий Сафарян стремился выразить свое искреннее расположение к подследственным, с которыми его связывает давняя дружба. В поведении обоих членов следственной группы легко было заметить растерянность.

3. Мнения, высказанные опрошенными по данному делу лицами. В разговоре с нами подследственные сказали, что виновными себя не считают. Версий о политической подоплеке дела они не высказывали и были крайне немногословны.

Выражая официальную точку зрения Карабахского Бюро партии Дашнакцутюн, его председатель Сержик Амирханян заявил, что не видит в этом деле никаких политических моментов, его встреча с подследственными показала, что они находятся в максимально нормальных условиях, процессуальных нарушений нет. С.Амирханян выразил надежду на скорое и благополучное для подследственных завершение дела.

Cтепанакертские адвокаты Эльмира Арутюнова (Председатель Коллегии адвокатов) и Карен Гароян (бывший военный прокурор Нагорного Карабаха) старались убедить нас в том, что дело не имеет никакой политической подоплеки и сводится к формальной проверке финансов, большая часть документов на которые уже найдена. С адвокатами из Армении они не работали, так как не были поставлены в известность об их приглашении. Э.Арутюнова сообщила, что в «НКР действует УК Армении и законодательство СНГ, если они не противоречат интересам НКР, создается УК НКР».

Ереванские адвокаты Марина Галобян и Тигран Джаноян отмечали, что участие в следственной группе Военного прокурора и его заместителя — это нарушение УПК. Оба адвоката считают обвинение необоснованным.

Жители Степанакерта в личных беседах с нами отмечали душевную чистоту и самоотверженность подследственных, но уклонялись от высказывания каких бы то ни было определенных суждений.

4. Подследственные. Встреча с Георгием Петросяном и Владиком Акопяном проходила в доме брата Георгия — Александра Петросяна. Владик находится в состоянии растерянности. Георгий, которого в прежние годы отличала манера убедительно, четко и охотно излагать свои взгляды, немногословен, временами отвлекается от беседы и погружается в себя. Изменился и его внешний вид — в заключении ему сбрили бороду и обрили наголо голову. Во время свидания В.Балоян и Л.Мелик-Шахназарян обратились к нам с совместной просьбой передать в редакцию газеты «Голос Армении», чтобы их дело не освещалось как политическое и из них не делали великомучеников. В этой просьбе вызывала удивление ее совместность (они сидят в разных камерах) и тот факт, что большая статья в «Голосе Армении» об их деле появилась за день до нашей встречи и, очевидно, не могла еще попасть в Степанакерт. Заключенные жаловались только на отсутствие газет и прогулок.

5. Выводы. Разумеется, авторы доклада не могут судить о виновности или невиновности подследственных. Однако дело произвело на нас странное впечатление. Оно возбуждено против людей, которые были лицом Нагорного Карабаха в самое трудное для него время. Вести строгий учет денежных средств и оружия в это время вряд ли было возможно не только в Нагорном Карабахе, но и в Армении. Когда на митингах на площади Свободы собирались мешки денег, кто вел учет, сколько их собрано и куда они истрачены? Летом 1992 года шло интенсивное наступление Азербайджана в Мардакертском районе, Степанакерт подвергался постоянным артобстрелам, в подвале ВС был госпиталь. Трудно себе представить, чтобы кто-то требовал расписку, когда по рации с линии фронта просили прислать оружие. Подследственные безусловно нарушали закон СССР, постановления Правительства и даже, быть может, некоторые нравственные нормы, как это обычно случается со всеми активными участниками любого конфликта. Но все, что они делали, было направлено на служение идее независимости, разделяемой и нынешними властями, и плохо сочетается с образом человека, способного присвоить общественные деньги.

Все подследственные, кроме, может быть, Владика Акопяна, в то или иное время были связаны с партией Дашнакцутюн, деятельность которой сейчас в Армении приостановлена. Таким образом, согласиться с тем, что перед нами «простое уголовное дело» трудно.

В конце 1995 года Левон Мелик-Шахназарян был выпущен из-под стражи, а в феврале 1996 года следствие закончилось, и вышел на свободу Валерий Балаян. По словам адвокатов, дело не закрыто, однако адвокатам неизвестно, когда начнется и начнется ли судебный процесс. Сами подследственные убеждены, что дело закрыто и суда не будет. Они резко отзываются о той оценке ситуации в Нагорном Карабахе, которая была дана СМИ Светланой Ганнушкиной и Дмитрием Леоновым по результатам поездки, в частности по их делу.