2 июля мы с сыном 11-ти лет погнали скот на водопой. Мы видели, что за рекой ездит БТР. К нам подошли военные, один из них сказал:"Мы проверим у вас документы и отпустим". Я поверил ему, и мы с сыном перешли вместе с военными реку и подошли к тому месту, где стоял БТР. Смотрю, а там на земле уже лежат два связанных человека. Теперь у меня шансов не было.
Глаза мне завязали рубашкой, на голову надели мешок Ничего не объяснив, нас закинули в БТР и увезли к родникам. Там мешок с головы сняли, и я увидел человек семь связанных мужчин и мальчика лет 15-ти. У меня проверили пальцы - они были черные от ягод тутовника, а они говорят: "У него пальцы черные от пороха", Сына моего отпустили после того, как я отдал одному солдату часы и сто рублей.
После осмотра меня снова связали. Всех нас начали бить. При этом говорили: "Что мусульмане, джихад объявили, а почему не воюете?" Издевались над нами фотографировали, как будто режут нас.
Потом посадили в БТР и сказали, что мы скорее вернемся домой, если будем ехать молча. Привезли к фермам в пяти-шести километрах от Урус-Мартана в сторону Алхан-Юрта. Выгрузили, положили на землю. Слышу, подходит, видимо, офицер, и говорит: "Вы что это, всех пастухов позабирали?". Потом я узнал. Что в этот день они задержали 56 пастухов.
Нас бросили в яму, глубиной примерно метров 5 (раньше в ней хранили силос). Из ямы людей поднимали наверх и там били прикладами, сапогами. Я слышал, как они говорили: "Вот какой красавчик. Может быть, используем его вместо женщины?" Они добивались от нас имен, адреса боевиков.
В яме я сидел до середины следующего дня. Потом нас посадили в вертолет и увезли куда-то, по-видимому, в Моздок. Там нас четыре часа подряд допрашивали, пытали током. К ушам и к большим пальцам прицепляют электроды и пускают ток. Я два раза терял сознание.
На следующий день нас отвезли в Ханкалу. Там мы лежали связанные, с завязанными глазами, по-видимому, в какой-то палатке.
Оттуда нас на четвертые сутки отвезли во Временный отдел внутренних дел Октябрьского района Грозного. Это на "Минутке" - напротив больницы. Держали нас в подвале в камерах, однако вскоре нас вывели, напоили чаем и сказали: "Извините, ребята. Вы ни в чем не виноваты".
Потом нас отпустили.
Здоровые ребята, которые были вместе со мной, потеряли здоровье, больны теперь и физически, и морально.
Я пастух. От шести и до шести пасу коров. Меня задержали 2-го июля, еще до Урус-Мартановского взрыва. Отпустили 6-го июля. Было это на пастбище. Подъехали, спросили документы. Забрали деньги (около 5000 руб.), которые мне дают люди за то, что я пасу их коров. У меня при себе был список сельчан, которые как раз в этот день со мной расплатились. Федералы этот список забрали с собой. Нас с моим напарником (Козловым Владимиром, 1950 г.р.) обоих связали, завязали глаза и увезли в сторону Алхан-Юрта, к родникам. Там было много федералов, я понял это на слух. У моего напарника не было документов.
У меня был шрам от операции на желудок, и на спине под лопаткой был след от фурункула. Они сказали, что это не боевые раны. Там продержали нас около двух часов, все это время мы лежали. Оттуда нас повезли в сторону Танги-Чу. Так как мои глаза были завязаны, я не смог понять, где именно мы находились, но это была какая-то военная часть. Мы были на улице, рядом ходила техника. Вечером нас бросили в яму. Избивали нас прикладами, кулаками, ногами. Обувь нашу забрали.
Примерно в десятом часу нас перевезли в другое место. Мне кажется, это была Ханкала. Здесь начался допрос с избиениями. Спрашивали, что мы знаем о боевиках, о моджахедах. Пытали током. Били по шраму, в живот, по ступням били палками. Козлова били также, как и меня. Тот, кто допрашивал, сам и бил. Это были люди в зеленой камуфляжной форме. Никто из них не представлялся. Все это проходило в палатке.
Оттуда нас повезли в Октябрьский район, в отделение внутренних дел. Там нас кормили. Оттуда нас и отпустили. Когда отпускали, сказали, что задержали из-за взрыва в Урус-Мартане. На самом деле, как я уже говорил, нас задержали еще до взрыва.
С Урус-Мартана в эти дни вместе со мной забрали 9 человек.
Второй раз я столкнулся с федералами 25 июля. Где-то около трех часов дня я увидел солдата в зеленой камуфляжной форме. У него был пистолет с глушителем и автомат. Мою собаку, которая набросилась на него, он застрелил. Позже подъехала техника с военными. Один из них подошел ко мне и приказал: "Лицом на землю!", после чего они начали меня бить. Через несколько минут мне приказали встать и уйти в сторону. Я отошел и увидел своего напарника, Козлова Владимира, избитого и лежащего в канаве. Позже мы лежали с ним рядом и нас били вместе. После этого один из военных ушел, а другой остался, в это время я услышал 5-6 выстрелов (они стреляли в коров). Вернувшись, солдат сказал: "Встанете только через 5-10 минут". В этот момент подъехал БТР, они закинули на него коров и баранов, которых они успели зарезать. Застреленных животных нельзя есть, поэтому они оставили застреленных коров и барана, а резаных забрали с собой. Документы у нас и не спрашивали. Козлову они порезали ножом с двух стороны живот. Отъехали они метров 150, я встал, но номер разглядеть не смог. На лицах у них были маски.
До этого я был здоровым человеком. сейчас ни дышать, ни лежать не могу.
В приемную “Мемориала” в Назрани обратился брат жителя села Новые Атаги Али Абусаидовича Истамулова. По его словам, Истамулов А.А., 1966 г.р., 25 июня 2000 г. возвращался из Грозного на такси к себе домой в село Новые Атаги. В машине кроме него и водителя находились две женщины. За селом Гойты перед стационарным блок-постом на бронированной разведовательно-дозорной машине (БРДМ).
Истамулова вытащили из машины, завязали глаза, скрутили руки проволокой. Когда Истамулов, поняв, что его увозят, попытался назвать попутчикам свое имя и адрес, его сбили с ног ударом приклада и, избивая, забросили в БРДМ. Там он потерял сознание. Очнулся он уже в яме, руки были по-прежнему связаны, на глазах - повязка. В яме он находились другие люди.
А.Истамулов рассказывает, что лежал он на чем-то мягком. Пошевелиться не мог - болело тело. Руки все - так же были скручены проволокой, на глазах была повязка. В яме кроме него находился еще один человек. На вторые сутки над ямой послышались голоса. А.Истамулов, измученный жаждой и неизвестностью, окликнул тех, кто был наверху. Выяснилось, что это солдаты, которые сжалились над Истамуловым, вытащили его из ямы и дали ему напиться. Один из солдат обратился к другим: "Ребята, мужик не похож на боевика". Возможно, солдата смутил внешний вид Истамулова: он был при галстуке и в белом костюме.
Солдаты сказали, что они едут за продуктами в Урус-Мартан и отвезут его в больницу. Они усадили Истамулова в БТР и, по приезде в Урус-Мартан, сами, на носилках, занесли его в лечебное учреждение. Из больницы Истамулова забрали родственники и увезли в Новые Атаги. Истамулов по сей день находится в постели. Передвигаться он не может, по-видимому, у него переломаны ребра.
А.Истамулов полагает, что яма, в которой он провел не менее двух дней, находится на территории одной из воинских частей у села Танги-Чу в Урус-Мартановском районе. Судьба второго человека, находившегося в яме ему неизвестна. Когда Истамулов попросил забрать в больницу и его, солдаты сказали, что тогда в яму бросят их.