"Демократия, свобода, права человека"

(Эфир "Радио России" 10 октября 1999 г.)

ВЕДУЩАЯ: У микрофона Татьяна Касаткина. Здравствуйте!

Последние 20 лет в отношении человечества к природе проявляется, наконец, осознание, что мир наш хрупок, что мы сами разрушаем основу существования и нынешнего, и будущего поколения. Все меньше остается не отравленных, чистых рек и озер, все больше появляется территорий, где даже воздух становится опасным для жизни. Однако все больше и больше людей пытаются противостоять этому.

Вот что сообщают наши корреспонденты из разных регионов России.

Я беседую с Николаем Щуром, руководителем областного Фонда “Экология” в городе Снежинск Челябинской области.

ЩУР: Что касается рыбы в Алабуге, ситуация совершенно простая. Район дотационный. Основные деньги идут из челябинского областного бюджета. А есть еще целевые деньги. Они идут из федеральной целевой программы по реабилитации населения, пострадавшего от взрыва на “Маяке” в 1957 году. Там деньги очень большие и очень хорошие. На сегодняшний, 1999 год, из этой программы Каслинскому району выделено 1 073 000 рублей. И уже выплачено 842 тысячи, то есть район уже получил эти деньги. Вот эти денежки хорошо прилипают к рукам главы администрации и той компании, которая рядом с ним, в том числе, в эту компанию входят областные структуры, то есть областная администрация, Управление по чрезвычайным ситуациям. Мы напали, видимо, именно на такой момент, что эти деньги… “уходят”. Они “уходят”, их нет.

КОР.: Что значит: вы “напали”?

ЩУР: Мы напали совершенно случайно. Мы вдруг узнали, что из радиоактивного озера Алабуга рыба поставляется в детский дом. Алабуга находится на ВУРСЕ (восточно-уральском радиоактивном срезе) после 1957 года. То есть когда произошел взрыв, и ветер все понес на северо-восток, вот это облако попадало на землю в виде радиоактивных осадков. А они упали, в том числе, и на Алабугу. Поэтому озеро это, все его дно представляет собою смесь со стронцием, цезием и другими радиоактивными элементами, может быть, и плутонием. Поэтому рыба, питающаяся придонными организмами и растениями, которые взращены на этом дне, естественно, радиоактивна. То есть превышение уровня радиации - в 10 раз примерно, по сравнению с предельно допустимыми нормами, принятыми в России, (а у нас эти нормы гораздо больше, чем за рубежом). Так в этой рыбке превышение даже наших норм - в 30 раз(!).

Это озеро находилось в ведении Каслинского рыбозавода. А затем обманным путем: с нарушением федерального закона, областного закона и так далее, - забрали это озеро и отдали сначала якобы государственному рыбоводному заводу (есть в Каслинском районе еще один завод, который занимается разведением рыбы), а тот завод тут же, мигом, отдал озеро в руки частному лицу. Частное лицо - это родственник главы администрации. Вот этот человек стал оттуда рыбу вылавливать и поставлять ее в детские дома. И не просто так поставлять. Глава администрации города Касли написал распоряжение, по которому обязал(!?) детские дома, детские сады и больницу принимать эту рыбу в пищу.

КОР.: Вы видели это распоряжение?

ЩУР: Да, я привез его копию, могу Вам дать в руки, пожалуйста, читайте. Вот это он все написал. И деньги из федеральной программы стали давать этому предпринимателю Мочалину. Деньги на все, что угодно. А Мочалин гасил кредиты, которые ему предоставляла Каслинская администрация, вот этой самой радиоактивной рыбой. То есть он не деньгами возвращал, а возвращал рыбой. В торговлю он эту рыбу дать не мог, поскольку ее бы никто не взял: нет сертификата, но есть письма, запрещающие это все, есть письмо от ветеринарного врача, который категорически запрещает употреблять в пищу эту рыбу. Однако абсолютно без всяких документов рыба отправлялась в детские сады и больницы города Касли. А газеты писали бодрые рапорты в духе советских времен о том, какой, оказывается, хороший Мочалин, что он уже более тонны поставил рыбы в счет погашения своих кредитов. Он еще поставлял, якобы и на благотворительной(!) основе, все ту же рыбку… радиоактивную. Самое смешное, что 17 июня этого года заместитель Главного санитарного врача Челябинской области Кравцова, она же руководитель Уральского радиологического центра, выдала сертификат, что рыбу можно поставлять, и даже написала, что рекомендуется(!) поставлять рыбу в больницу, детям и в другие организованные коллективы общепита. Вы знаете, этому практически никто не верит: во-первых, это уголовное преступление, даже никаких сомнений нет, но это и просто такой абсурд, кощунство, цинизм!

КОР.: Где у Вас доказательства, что эта рыба - радиоактивная?

ЩУР: Я рыбу из Алабуги отдал в “Green peace”, который сейчас проведет уже ни от кого не зависимые исследования рыбы на радиацию. А до этого у нас есть уже почти 40-летний опыт исследования этой рыбы, ее же постоянно исследовали в лаборатории радиологической. И всегда все анализы говорили о том, что рыба - радиоактивная. Сотни таких анализов. У меня есть последние данные за июль 1999 года.

ВЕДУЩАЯ: О неблагополучной ситуации в Астрахани уже давно известно. Говорит президент Центра экологичеcкой политики России, профессор Алексей Яблоков.

ЯБЛОКОВ: Астраханский газоконденсат. Там дело в том, что под огромным давлением этот газовый конденсат добывается с глубины 1000-1500 метров, и в нем очень большое количество серы, сероводорода. Сероводород - такой яд, который действует мгновенно, и смерть наступает мгновенно. Были случаи, когда по несколько человек погибало: выхлопом накрывало какую-то соседнюю деревеньку, и те, кто попадал под это ядовитое облако, все погибали. Шум был большой, но это все было в 70-х годах.

ВЕДУЩАЯ: Наш корреспондент Владимир Попов из Астрахани сообщил, что в газете “Горожанин” опубликована статья, в которой приведены страшные цифры. Только первая очередь Астраханского газо-перерабатывающего завода ежегодно выбрасывает 2 миллиона 270 тысяч тонн токсических веществ… Автор статьи Эдуард Великанов - президент региональной Астраханской медико-фармацевтической ассоциации, доктор медицинских наук, профессор - утверждает, что при таких обстоятельствах через несколько лет Астраханская область окажется на грани экологической катастрофы.

Я попросила Владимира Попова взять интервью у автора этой статьи.

ВЕЛИКАНОВ: Да, действительно, эта цифра на слух воспринимается очень сложно, потому что она просто фантастическая. 2 миллиона 270 тысяч тонн газов ежегодно выбрасывается в окружающую атмосферу. Эта цифра совершенно официальная, и никто ее не опровергает. Это действительно так. Это - официальные данные. Соответствующим образом при таких мощных выбросах страдает здоровье населения и города, и области. Очень плохо у нас с состоянием здоровья детских контингентов. Резко возросли бронхо-легочные заболевания, растет аллергизация населения, бронхиальные астмы и так далее, и так далее.

В таких случаях принято, что ущерб, причиненный здоровью населения, от таких мощных загрязняющих выбросов в атмосферу, должен быть компенсирован тем предприятием, который делает эти выбросы. А таким загрязнителем является Астрахань-Газпром со своим предприятием - Астраханским газоперерабатывающим заводом. Но, к моему большому сожалению, на сегодня такой информацией я не располагаю, чтобы, действительно, такой ущерб здоровью гражданам, то есть астраханцам, каким-либо образом был компенсирован.

ВЕДУЩАЯ: В рамках программы разоружения были подписаны между США и Россией соглашения об утилизации оружейного плутония.

Об этом - наш корреспондент из Воронежа Павел Манжос.

МАНЖОС: Именно тогда два государства решили утилизовать лишний, то есть не идущий на нужды обороны, оружейный плутоний. Остекловывание оружейного плутония и ставших ненужными боеголовок ракет и захоронение их на больших глубинах в земле взяла на себя американская сторона, а именно Министерство энергетики США.

Министерство же атомной энергетики России планирует использовать переработанный оружейный плутоний на отечественных АЭС. Именно таков сценарий так называемой МОКС-программы, изложенной в докладе “Совместные российско-американские исследования вариантов обращения с плутонием”. Этот доклад был подготовлен в сентябре 1996 года для президентов двух стран. МОКС - это английская аббревиатура, используемая для обозначения смеси оксида урана-238 и плутония. В соответствии с этим сценарием, для заполнения МОКС-топливом будут использованы действующие в настоящее время и строящиеся реакторы типа ВВЭР-1000 и ВВЭР-640, а также реакторы типа БН на Белоярской АЭС.

Согласно графику, представленному в докладе, первым в списке реакторов, запланированных для модернизации МОКС-топлива, стоит пятый энергоблок Воронежской АЭС. Сжигание МОКС-топлива на этом реакторе должно начаться в 2001 году, а всего планируется утилизовать 2,8 метрической тонны плутония. При этом в англоязычной версии доклада точно названы программы, которые будут вовлечены в МОКС-программу России. Российская же версия доклада, по неизвестным причинам, не содержит таких данных. Наверное, именно поэтому на протяжении трех лет она не была известна россиянам, с которыми Минатомэнерго затеяло игру вокруг статей Венской конвенции и Всеобщей декларации прав человека, гарантирующих каждому человеку право на жизнь. А вспомнить об этом праве есть прямой резон, поскольку плутоний, даже переработанный, является радиоактивным элементом, одним из наиболее опасных для человека. Его важнейший изотоп - плутоний-239 используется при создании ядерного оружия.

Сотрудники Центра ядерной экологии и энергетической политики, Социально-экологического союза, Центра экологической политики России, а также Института проблем энергетики и окружающей среды США установили, что, попадая в биосферу, плутоний-239 включается в не контролируемые биохимические циклы. Радиационная активность плутония связана с его альфа-активностью, которая в 200 тысяч раз превышает альфа-активность у того же урана-238, основного топлива для сегодняшних ядерных реакторов на российских АЭС.

Первыми о готовящейся МОКС-программе для России узнали активисты из Социально-экологического союза. Их первый визит к Министру атомной энергии Евгению Адамову подтвердил опасения экологической общественности. Как сообщили руководители Социально-экологического союза Алиса Никулина и Владимир Сливяк, Адамов заявил, что, в рамках выполнения межправительственного соглашения, на российских АЭС, в целях утилизации оружейного плутония, действительно, будут использоваться реакторы типа ВВЭР-1000, и первым в их ряду должен стать реактор Нововоронежской АЭС.

КОР.: Я пришла в Центр экологической политики России, где президент этого Центра, профессор Яблоков дал мне интервью.

ЯБЛОКОВ: 14 процентов территории России - это экологически неблагоприятные зоны. Там всегда что-то случается, там стабильно плохая экологическая обстановка, которая влияет на состояние не только окружающей среды: плохие леса, плохие поля, загрязненные воды, - но уже фундаментально влияет и на здоровье человека. Во всех этих местах экологический компонент нашего здоровья не 20-30 процентов, как в среднем по миру, (Всемирная организация здравоохранения считает, что 20 процентов нашего здоровья напрямую связано с окружающей средой), - но в этих местах не 20, а 30-40, и даже 50 процентов нашего здоровья связано с окружающей средой.

В Москве или других больших городах это явно видно на здоровье жителей больших магистралей. Сейчас известно совершенно точно, где проходит больше транспорта, там больше сердечно-сосудистых, легочных заболеваний, аллергий и так далее. И, кроме того, там постоянно происходят какие-то неприятности. Причем, количество этих экологических аварий, катастроф, инцидентов увеличивается по разным причинам. Одна причина - изношенное оборудование. Давно не обновлялись фонды. Люди в погоне за деньгами тратят средства на основное производство, но стараются не тратить на очистные сооружения: есть объективные причины.

80 процентов промышленности в Советском Союзе была военной. При переходе в другую ипостась, рыночную экономику, нам столько военной промышленности не нужно. Огромное количество всяких заводов и фабрик остановилось совершенно правильно: нам не нужно столько военной промышленности. Многие города построены около военных предприятий. Закрывается какое-то военное предприятие, а на него были задействованы все очистные сооружения, скажем, муниципальные. Предприятие закрывается - автоматом перестают очищаться сточные воды каких-то маленьких городов. В результате этого, несмотря на спад промышленного производства, уровень загрязнения водоемов не уменьшился, а увеличился.

Другая же причина увеличения загрязнения водоемов в том, что ведется массовое незаконное строительство по берегам водоемов. Идет самозахват земель, и эти самые “новые русские”, “средние русские” или какие там угодно, пользуясь ослабленной государственной властью, нарушают еще сталинские, еще царские указы о том, что около рек, водоемов, которые имеют питьевое значение, нельзя строить. Тут два примера: либо самозахват земель, либо коррупция мелких чиновников, которые незаконно дают разрешения на такое строительство. Кроме того, во время советского периода было наделано столько много всяких “тайных захоронений”, что мы порой сталкиваемся с ними то тут, то там. Недаром известна пословица, что “Советский Союз имеет непредсказуемое прошлое”. В отношении всяких экологических проблем эта пословица оправдывается буквально каждые полгода.

КОР.: Что Вы имеете в виду?

ЯБЛОКОВ: Какие-то загрязнения - радиоактивные, причем многие из них, остаются секретными. Химическое оружие было произведено в огромном количестве. Где оно? Оно затоплено, захоронено, сожжено в самых неподходящих местах, и никто этого не знает, как мы ни кричим: давайте, раскройте нам это. Только кое-что сейчас нам удалось… Общественности, в частности, хотя бы удалось поставить эту проблему. И Министерство обороны уже принимает эту проблему, как проблему. Но что, действительно, было до нашего крика “как”?

“40 тысяч тонн химического оружия существует, значит, надо под международным контролем с помощью других стран организовать безопасное уничтожение”. Вот это - официальная проблематика.

А мы говорим: ребята, ведь было произведено не 40 тысяч тонн, было произведено в 3-4 раза больше. А где это оружие? Мы знаем и верим, что оно не где-то спрятано или скрыто военными, нет, оно уничтожено, но экологически опасными методами. В России есть сотни мест, где это было сделано. В Пензе скрываются где-то, еще где-то. Страшно опасные старые “загрязненные” места, связанные с уничтожением химического оружия. Как Вы думаете: сколько таких мест? Мы знаем 3-4 места, но по нашим расчетам таких мест должно быть сотни.

Сейчас очень интересная фаза развития экологического движения. У нас в конце перестройки было массовое экологическое движение, когда мы, сотни тысяч человек, могли выходить на улицы по соответствующим причинам. Сейчас этот период массового экологического движения как-то ушел в сторону, потому что в общественном сознании экологическая проблематика, конечно, отодвинута экономическими и ежедневными жизненными проблемами. Но в больших городах она снова выходит на первое место.

Тут год назад был очень интересный опрос. Шла кампания по увеличению сбора налогов. Людей спросили: что бы вы сделали с деньгами, которые будут получены дополнительно, если удастся собрать дополнительные налоги? Что бы вы сделали? 94 процента сказали: отправили бы на экологию. Это первый такой звонок. Хотя нет, первый прозвучал тогда, когда мы, москвичи, выбирали мэра.

Мэр в своей предвыборной программе выдвинул два приоритета: борьба с преступностью и борьба за чистую Москву, за экологию. И 92 процента москвичей поддержали его именно потому, что он выбрал эту программу. Другое дело, что они ни ту, ни эту программу как следует не осуществляют.

Решить экологическую проблему может только Правительство. Никогда экологические проблемы никакими общественными силами не решались. Правительство для того и служит народу, чтобы решать проблемы, которые возникают. Если по-умному, то наша задача - привлечь внимание Правительства к решению экологических проблем, какие-то идеи дать, показать, как их решать. Сейчас профессиональное экологическое движение как раз это и делает. Даже вот на примере ввоза на территорию России радиоактивных отходов на переработку и хранение. 72 общественных организации, по инициативе нашего центра, подписали это заявление, направленное Президенту, в Правительство и в Государственную Думу. Там подробный анализ, почему мы считаем, что нельзя использовать территорию России для хранения, захоронения и переработки иностранных радиоактивных материалов и отходов.

Мы три дня назад получили ответ, что наше обращение получено и внимательно рассматривается. То есть диалог существует.

КОР.: Я помню, что когда-то была даже фракция экологов у нас в парламенте. А сейчас кого-то выдвигаете Вы или общественная организация?

ЯБЛОКОВ: Накануне парламентских выборов несколько представителей экологических организаций заявили о том, что они участвуют в парламентских выборах. Мне кажется, гораздо выгоднее и результативнее “давить” на все политические партии и говорить: включите лозунги экологические, дайте нам гарантии, тогда мы обеспечим вам поддержку.

КОР.: Что вы делаете со Снежинской, вот с этой зараженной рыбой? Наш корреспондент из Челябинска говорит о том, что государственной организации запретили использовать озеро, где находится эта рыба. Но у детских домов, детских садов просто нет денег. А коммерсанты пользуются этим, вылавливают рыбу и продают. Вот здесь может существовать какой-то контроль? И кто должен осуществлять этот контроль?

ЯБЛОКОВ: Система у государства отлажена. Другое дело, что она не используется, но она существует. Она была создана. Все, что касается человека, влияния среды на человека, - это Санитарно-эпидемиологический надзор. К сожалению, он сейчас стал существенно слабее, чем раньше. Если такие случаи становятся известны, надо обращаться в Санитарно-эпидемиологический надзор. И там они имеют право (у них есть полномочия) снимать эти продукты питания с продажи или использования, а людей, которые их продают, наказывать.

КОР.: Это уголовно наказуемо?

ЯБЛОКОВ: Это зависит от того, что и как. Скажем, если бабушка продает клюкву, то ее ягоды конфисковали и все; никакого уголовного преступления быть не может. А если какой-то бизнесмен, которого уже однажды предупредили, что этого делать нельзя, продает все-таки и второй раз, то я уверен, что можно завести уголовное дело о массовом отравлении. Правда, до сих пор такого случая не было. Но нужен прецедент, прецедент который бы помог нам строить гражданское общество. А мы опять упираемся в то, что у нас нет гражданского общества.

ВЕДУЩАЯ: Опыт “зеленых” многих стран Западной Европы показывает, что неправительственные организации, нацеленные на защиту основных прав граждан, могут добиться каких-либо успехов, лишь объединив свои усилия.

Тревожная ситуация, сложившаяся в последнее время в сфере соблюдения экологических прав граждан, инициировала проведение совещания правозащитных и экологических организаций.

“Экология и права человека в современном мире” - под таким названием с 7 по 9 ноября в Подмосковье проходило совещание, на котором рассматривался широкий круг вопросов по данной проблеме. В совещании приняли участие 53 представителя из 31 региона России. Эту встречу организовали Национальный демократический институт и Центр экологической политики России.

В работе совещания приняли участие Социально-экологический союз, Московская Хельсинская группа, Союз "За химическую безопасность", Ассоциация экологических журналистов Санкт-Петербурга и другие правозащитные и "зеленые" организации. Среди участников совещания были узники совести Александр Никитин и Григорий Пасько, другие известные экологи и правозащитники.

В своем заявлении для прессы участники совещания отметили следующее:

“Органы государственной власти фактически уходят от ответственности перед обществом за экологические правонарушения, за бездействие или прямое потворство нанесению ущерба здоровью граждан, окружающей среде, расхищению национальных природных ресурсов.

Участники совещания считают, что предание гласности и неотвратимое наказание должностных лиц, виновных в неисполнении и нарушении законов, связанных с правами человека, с эколого-правозащитной деятельностью, должны стать в Российской Федерации необходимой нормой. Участники Совещания обращаются к экологическим и правозащитным организациям России с предложением создать постоянно действующий ОБЩЕСТВЕННЫЙ ТРИБУНАЛ для оценки противоправных действий организаций и лиц в сфере экологии и экологических прав граждан.

Принято решение создать межрегиональное объединение - правозащитную коалицию “ЭКОЛОГИЯ И ПРАВА ЧЕЛОВЕКА”.

На этом мы заканчиваем нашу передачу. Всего вам доброго. До новых встреч в эфире.